Обзор загородило симпатичное лицо Киселева и он что-то мне сказал, шум гальки по дну заглушил его слова:
— А? — встала на ноги и тряхнула головой. — Ты что-то сказал, я не расслышала…
— Попрыгать хочешь? Давай подкину.
— Хочу, — неуверенно согласилась.
Киселев развернулся ко мне спиной и присел:
— Ну, что ждешь!?
Карабкалась на плечи я непростительно долго, старалась ощупать плечи и спину, не вызывая подозрения. Это был мой первый плотный контакт с мужчиной не рода Боголюбовых. А в роду был-то всего один мужчина- мой дедушка, который умер три года назад. Его теплые и крепкие объятия я помню хорошо, шершавые, сухие руки, когда он гладил меня по голове и приговаривал: "Ивушка- радость моя", а я держала за его ладонь и гладила морщинки пальчиками. Так вот, близость Киселева действовало совершенно по-другому, никакого спокойствия. Сердце работало с перебоями, то бешено стуча, то замирая на несколько секунд.
— Насчет три! Раз, два, три-и-и! — неожиданно высоко подбросил меня над водой, чудом успела сгруппироваться и звонко шлепнуться попой о воду.
— Еще хочу! Выше можешь?
— Могу, только, чур, не визжать.
Выплыла и быстро забралась на спину, в этот раз меня подбросили еще выше.
— Еще, — прокричала, едва успев вынырнуть.
Лёня молча опустился в воду и подставил руки. Тут уже не сдерживал силу, и выкинул над водой меня так высоко, что с визгом плюхнулась животом.
— Прости, малая, — вынимал меня охающую из воды, развернув к закату осмотрел живот, — не отбила потроха-то?
— Это у тебя потроха, а у меня внутренности, — с обидой произнесла.
— Не обижайся, Евгешка. Силу не рассчитал.
Я молча повернулась спиной и пыталась натянуть шорты на мокрое тело, они заворачивались, упирались и всячески противились.
— Я не обижаюсь, Сопля.
Киселев весело рассмеялся, подошел, дернул пояс вверх, быстро застегнул на пуговицу:
— Пошли, провожу, как и обещал.
— Я сама.
— Сама, конечно, сама, — бурчал натягивая футболку.
— Ле-е-ен, ты идешь? — крикнула подруге.
— Не-а, мне-то комендантский час уже не страшен.
Я смотрела, как подруга забирается на плечи парню и ловко ныряет щучкой в воду. Такая обида разобрала, и в воде себя чувствует, как русалка, и парням нравится, так еще и успела ткнуть, что нет мне восемнадцати…
— Пошли, видишь она себе нашла новую подружку, — подначивал Киселев
— Лёнь, а они нормальные, не страшно ее вот так оставлять?
— Нормальные, — утвердительно кивнул. — Я тебя отведу и вернусь, прослежу, чтоб вернули в целости и сохранности. А то мне ж твоя бабуля уши оторвет, — он по свойски положил руку на мое плечо и притянул к себе. — Ну, рассказывай, как жизнь молодая? Поступаешь в этом году?
