— Кофе и гитара – неплохой набор. Давно играешь?
Я перевела взгляд на чёрный потрёпанный чехол, прислоненный к заметно постройневшему после нашей стоянки рюкзаку.
— Всего несколько месяцев.
Хантер потянулся и ухватил чехол, устроив его на коленях. Не спеша расстегнул молнию и бережно вытащил из чехла гитару. Тёмный цвет древесины её корпуса напомнил мне «Олд Блэк» – визитную карточку одного рок-гитариста с судьбоносной для меня фамилией. Нил Янг был кумиром моего отца, по вине которого я знала наизусть почти все его песни.
Хантер поудобнее устроился на непромокаемом коврике и, едва касаясь, заскользил пальцами вдоль грифа. Зажав струны в каком-то аккорде, он осторожно провел большим пальцем другой руки по струнам, а затем тихо заиграл медленную мелодию. Шум реки создавал прекрасный фон для музыки, дополняя его, и я невольно заслушалась, положив подбородок на колено согнутой ноги.
— Красивая мелодия, — сказала я, когда парень закончил играть. — Откуда она?
— Из видеоигры, — улыбнулся Хантер.
— Атмосферный саундтрек, есть в нем что-то… трагичное, — кивнула ему.
— Пожалуй, да. Человечество уничтожил неизвестный вирус, думаю, это стоит назвать трагедией, — усмехнулся он.
— Определённо, стоит. Сыграй ещё что-нибудь, у тебя неплохо выходит.
Пока Хантер перебирал пальцами струны, наполняя пространство вокруг другим неизвестным мне мотивом, я оглянулась, услышав ворчание Эрика, который пытался восполнить недостаток сна, уткнувшись Кимберли в живот и обнимая её за бёдра. И теперь думала, несколько же я заблуждалась, считая, что у этой парочки все складывается слишком гладко. А когда обернулась, взгляд сам наткнулся на нашивку, что была на внутренней стороне чехла гитары Хантера. Имя, вышитое черными нитями на небольшом лоскутке из ярко-розовой ткани в форме сердца, не оставляло сомнений относительно того, кому именно принадлежал этот чехол раньше. И уж тем более я не думала, что второе имя Хантера звучало, как «Эмми». Проследив за моим взглядом, Хантер натянуто улыбнулся и, доиграв мелодию, вернул инструмент в чехол.
С нашего похода прошла почти неделя, и сегодня, сидя за ланчем, я в который раз за эти пять дней крутила головой, в надежде наткнуться на взгляд темно-карих глаз: сердитый и разочарованный, озорной и насмешливый, даже равнодушный. Какой угодно, лишь бы увидеть его обладателя. Но Шон с той самой ночи, когда наш разговор перешёл сначала в жаркую прелюдию, а затем в очередные разборки, так и не появился за ланчем. Пару раз я видела его издали в здании учебного корпуса, но он даже не взглянул в мою сторону. Зато его свита во главе с Николь исправно приходила в кафетерий, чтобы восполнить свои энергозатраты. И все это выглядело, как минимум странно.
