— Пожалуй, — усмехнулся он, — но только если речь идёт о твоём белье, Шоколадка.
— Кажется, меня сейчас стошнит.
Сморщив лицо, я встала, удерживая в руках разноцветный ворох и одним движением отправила его на полку.
— Мне не привыкать.
Голос Шона прозвучал совсем близко, а хор феминисток начал революционное шествие у меня в голове, требуя немедленно вышвырнуть его из комнаты, а не стоять в ожидании его дальнейших действий, затуманенным взглядом уставившись внутрь шкафа.
— Так что ты тут устроила? — проговорил Шон прямо над моим ухом.
Его тёплое дыхание прошлось приятной вибрацией вдоль позвоночника и отозвалось учащением пульса. Этот эффект усиливало и то, что под полотенцем у меня ничего не было.
— Искала юбку покороче, — ощущая нарастающее волнение, ответила ему и снова присела, чтобы собрать остатки одежды.
— Только не говори, что ты пойдешь на Тринадцатидюймовую попойку?
Запихнув одежду подальше в полку, я задвинула дверцу шкафа и повернулась к парню. Шон стоял, скрестив руки на груди, и вопросительно смотрел на меня. Сжатые губы и сама поза говорили о том, что он неприятно удивлен своей догадкой.
— Так вот, что намечается? И какой дебил придумал такое название? Знаешь, это идиотское правило ущемляет права всех девушек кампуса. Что, если и мы встанем с рулеткой на входе?! Скажем, тринадцать дюймов, и ни дюймом меньше? — и я опустила взгляд в район его паха. — Любопытно было бы взглянуть, сколько парней смогут попасть на тусовку в этом случае.
— Зачем куда-то идти, Сара? Можем провести необходимые измерения прямо сейчас.
Он так соблазнительно улыбался, блуждая взглядом по моим голым плечам и прикрытой полотенцем груди, что я стала терять нить нашей беседы.
— Я сказала тринадцать, а не три, Шон.
— Ты не оставляешь мне выбора, — усмехнувшись, он потянулся рукой к пряжке своих джинсов.
Такого я точно не ожидала! Как и того, что на пороге нарисуется Кимберли, которая первой и разрушила затянувшуюся немую сцену.
— Упс! Кажется, я не вовремя. Привет, Шон. Пока, Шон! — проговорила она, закрывая дверь.
— Что ты творишь, придурок?!
Оттолкнув его, я пересекла комнату и встала у подоконника. Шон, повернувшись, с недоумением уставился на меня, засовывая язычок ремня обратно за шлевку.
— Сара, ты определись уже, чего сама хочешь.
— Я хочу, чтобы ты перестал меня донимать. Зачем ты пришёл?
— Я был тут в… гостях, — ответил он, совершенно откровенно разглядывая мои ноги. — Знаешь, не стоит тебе ходить на эту тусовку.
