«Я буду здесь. В бассейне или играю со своими снарядами». Ник взглянул, не шутит ли его Ганс. Круглое лицо было просто-веселым. Его хозяин вскочил со стула. «Да ладно. Я позову тебе Абу и машину. А для меня - еще пива».
* * *
Абу был невысоким худощавым мужчиной с черными волосами и полосой белых зубов, которыми он часто мелькал. Он снял пиджак и юбку и теперь носил загар и черную шляпу, как фуражку за границей.
В кармане у Ника были две карты Джакарты, которые он внимательно изучил. Он сказал: «Абу, отведи меня, пожалуйста, в Эмбасси Роу, где продаются произведения искусства. Ты знаешь это место?»
«Да. Если вы хотите искусство, мистер Бард, у моего кузена есть прекрасный магазин на Джила-стрит. Много красивых вещей. А на заборе там много художников показывают свои работы. Он может взять вас с собой и убедиться, что вы не получите обман. Мой двоюродный брат ... "
«Мы скоро навестим твоего кузена», - прервал его Ник. «У меня есть особая причина сначала пойти в Embassy Row. Вы можете показать мне, где можно припарковаться? Это не обязательно должно быть рядом с площадями с искусством. Я могу погулять».
"Конечно." Абу повернулся, белые зубы блеснули, и Ник вздрогнул, когда они пронеслись мимо грузовика. "Я знаю."
Два часа Ник рассматривал произведения искусства в галереях под открытым небом - некоторые из них - это просто пространство на заборах с колючей проволокой - на стенах на площадях и в более обычных магазинах. Он изучил этот предмет и не был очарован «школой Бандунга», состоящей из вырезанных сцен, показывающих вулканы, рисовые поля и обнаженных женщин в ярких голубых, пурпурных, оранжевых, розовых и зеленых тонах. Некоторые скульптуры были лучше. «Так и должно быть», - сказал ему дилер. «Триста скульпторов остались без работы, когда прекратились работы над национальным памятником Бунг Сукарно. Вот и все - там, на площади Свободы».
Бродя по ходу дела и поглощая впечатления, Ник подошел к большому магазину с маленьким названием на витрине, выложенным сусальным золотом - ЙОЗЕФ ХАРИС ДАЛАМ, ДИЛЕР. Ник задумчиво заметил, что золотые украшения были на внутренней стороне стекла, а складные железные ставни, частично скрытые по краям окон, были такими же прочными, как и все, что он когда-либо видел в Нью-Йоркском Бауэри.
В витринах было выставлено всего несколько предметов, но они были великолепны. На первом были две резные головы в натуральную величину, мужчина и женщина, из темного дерева цвета хорошо прокопченной трубки из шиповника. Они соединили реализм фотографии с импрессионизмом искусства. В чертах лица мужчины выражалась спокойная сила. Женщина была красивой, с сочетанием страсти и ума, что заставляло вас перемещаться по резьбе, чтобы насладиться легкими изменениями выражения лица. Изделия не были раскрашены, все их величие было создано просто талантом, который обрабатывал богатое дерево.
