Такое привычное чувство такта. Всегда на паркете, впервые вот так — в постели. Под ним словно сама Нимфа: невероятная, чертовски красивая, дьявольски сексуальная. Не может на нее наглядеться. На любимом личике муки истинного наслаждения, которое дарит ей он. Царапает плечи своими острыми ноготками. И смотрит на него так, будто влюблена. Ее стоны, как музыка — нежным голосом, тихо, чувственно. А он старается быть аккуратным. Пытается не сбиться с плавного ритма, который ее устраивает, когда хочется сорваться до хрипоты. Ведь победа на чемпионате это уже не его мечта — ее. А его — как раз то, что происходит с ними в данный момент. До дрожи, до перебоя в пульсации сердца. Быть с ней, быть в ней, элементарно любить вот так.
На следующий день Олег приехал к ней мириться с охапкой алых роз. Ползал у ее ног. Вымаливал прощение. Марк знал, что в тот день Марина была крайне растеряна из-за их близости. Она чувствовала себя виноватой. Несла чушь.
— Это все неправильно, — говорила, обхватывая лицо ладонями. — Боже, Марк, что мы наделали?!
А он смолчал. Не хотел грубить.
— Мне так стыдно… — говорила она, глядя ему в лицо.
А он подошел, обнял ее и сказал:
— Ты переживаешь из-за Олега?
— Да! Ведь я… я люблю его. Понимаешь?
Это было больно. Это был настоящий удар в район сердца. Это било по его мужскому эго с силой в центнер. Это породило первые ростки настоящей ненависти. Он-то уже подумал, что их чувства взаимны, что с этого дня все изменится. Ошибся. После такого не хотелось даже встревать. Хочет уйти? Пусть.
— Тогда успокойся, забудь и иди к своему Олегу.
Марина долго смотрела ему в лицо, потом закусила губу и крепко обняла за шею.
— Прости меня. Я очень дорожу нашей дружбой, Марк. Ты как брат мне, самый близкий. Я так тебя люблю…
— Я знаю, малыш, знаю. И это взаимно, поверь.
— Скажи, что у нас все будет хорошо.
— Конечно, будет, — соврал он, неосознанно зарываясь носом в копну ее пшеничных волос. — Будет, как ты захочешь…
Как ни странно, а эти воспоминания заставляли удивляться. Да, тогда он был другим — влюбленным идиотом. Он боготворил и прощал своей богине все, любой каприз. Она хотела побед — она их получала. Хотела быть ему только подругой и партнершей — не вопрос. Хотела любить другого мужчину — пожалуйста. Только вот аборт не простил ей до сих пор. Не имела права. Ни по какой из причин.
В комнате резко стало душно. Вовремя позвонили, отвлекая на рабочие моменты. Закончив с делами, пошел искать Марину. Все-таки заставила бегать за ней по коридорам собственной школы. Увидел случайно, в одном из детских залов.
