И вот снова. Снова это чувство. Сомнения.
Что только делаю? Почему отвечаю? Почему позволяю трогать меня, мять губы? Находиться в своей квартире. Поднимать и нести куда-то в сторону.
Мне нужно оторваться, дать ему понять, что между нами ничего не будет. Но вместо этого бездействую.
Точнее, действую и как раз-таки быстро.
Настолько, что становится тяжело дышать, несмотря даже на то, что вдыхаю кислород носом. Срочно нужна передышка. Иначе этот тайфун, обрушившийся на меня в секунду, сейчас уничтожит.
— Постой, — шепчу, отрываясь. Больше так не могу. Он слишком напорист… Но так притягателен. — Ты… Ты обманул меня.
Снова завожу эту шарманку.
Мы знакомы от силы несколько суток, которые прошли нереально быстро. Но такое ощущение… Что я знаю его целую вечность. Знаю, что он пьёт и ест на завтрак. Знаю, что он делает в свободное время от работы.
— Каюсь, обманул, — он снова целует, касаясь своими губами моих губ. Делает одно страстное движение и снова отстраняется. — Но готов вымаливать прощение. Если ты дашь мне один шанс исправиться, конечно.
— А если нет? — не знаю, почему спрашиваю. Хочу дать ему этот шанс, но мне кажется… Мы торопимся. Так сильно, что моя голова отключается. И я уже не знаю, что делаю, когда Сергей сваливает меня на кровать, нависая сверху.
Так увлекаемся, что даже не замечаю, как оказываемся в спальне.
Безумие какое-то.
— Я умею быть очень убедительным, — он усмехается и снова повторяет свои манипуляции.
А я растекаюсь под ним словно лужица. Неспособная противостоять. И которая хочет вобрать его в свои оковы. Обнять, позволить вступить в мою жизнь.
Но я боюсь обжечься.
Хотя уже сделала это. И не раз.
Но сейчас… Я не чувствую этого пугающего, раздирающего грудь чувства.
Нет, только спокойствие и умиротворение…
Рядом с ним.
Спустя неделю
— Погоди, — предпринимаю попытку отодвинуть от себя Сергея, который так и лезет целоваться, распуская руки. — Нас могут увидеть.
— И что? — спрашивает так, будто его не волнует то, чем мы сейчас занимаемся. Целуемся в коридоре компании, где в любой момент может появиться человек.
А я ведь только перевелась… Новенькая, можно сказать.
Если застукают — конец моей репутации.
— Я здесь босс или нет? — мурлычет так довольно на ухо, что хочу послать всё к чёрту. Но нет. У кого-то из нас должен же быть трезвый ум?
— Невыносимый, — шепчу так, будто знаю его несколько лет. За эти дни он стал для меня таким… Родным. Что я даже начинаю сомневаться, что всё это — реальность.
