- Ой, Булочка! Чуть не забыла! Я ведь самую важную новость не сказала! Сашка-то наш женится! Можешь поверить? Ой, ладно, Булочка, я побежала. Целую!
Мама повесила трубку, а я сидела, держа в руках свою и слушала гудки. Сашка. Мой двоюродный брат. Сашка, младше меня на пять лет. Сашка, который всегда говорил, что такую толстуху как я ни один нормальный мужик замуж не возьмет.
Я медленно встала из-за стола, положила трубку на стол, взяла миску с овсянкой и вывернула ее в мусорное ведро. Затем я встала, чуть не наступив Василевсу то ли на хвост, то ли на лапу. Словно зомби открыла холодильник, где со вчерашнего вечера лежал недоеденный кусок шоколадного торта (подруга в гости заходила) и почти полностью запихнула его в рот. Да пошло оно все!
Через полчаса, три бутерброда, яичницу и полбанки черничного варенья меня накрыло ужасное чувство вины. И ведь знала же, что не нужно начинать диету в субботу. Хотя какая разница, когда ее начинать, если мне еще ни разу не удалось продержаться больше трех дней. Фестал мне в помощь.
Времени на то, чтобы корить себя или жалеть у меня не было, потому что нужно было собираться на работу. И чем скорее, тем лучше! До языковых курсов, где я преподавала английский, было пятнадцать минут на метро. И еще пять, чтобы добраться до этого самого метро.
С грустью взглянув на удобные джинсы, я натянула колготки и свободное платье цвета морской волны. По крайней мере за двадцать восемь лет я научилась скрывать свои пышные формы. Жаль только, что щеки так легко не спрячешь. Именно за них меня когда-то в детстве Булочкой и прозвали. Это если не считать того, что фамилия моя - Булочкина, и я действительно очень люблю свежую сдобу.
Василевс занял свою стратегическую позицию на диване, откуда была хороша видна входная дверь. Он смотрел, как я стараюсь делать все аккуратно и быстро, отчего получалось неряшливо и медленно. Кое-как я заплела косу из длинных каштановых волос и накрасила ресницы. Легкий мазок помады, сапоги, сумочка, теплая куртка - и я готова.
- Не скучай, Василевс! - Я помахала сначала коту, а потом ярко-синей рыбке-петушку. Его небольшой аквариум стоял на журнальном столике у стены возле двери моей единственной комнаты. - И ты тоже, Жоржик.
Квартиру я снимала на седьмом этаже обычного панельного дома готов так восьмидесятых. Зато отсюда было совсем близко до метро.
Я быстро сбежала по ступенькам, открыла тяжелую дверь после того, как кнопка домофона сработала лишь после седьмого раза. Лил дождь, и я очень обрадовалась, что не забыла взять зонт. Пока я его разворачивала, на улицу вышли две закадычные подружки-старушки. Они обе жили на первом этаже и все про всех знали.
