Он резко развернул меня к себе и жестко на меня посмотрел.
— Я могу называть тебя, как ты захочешь, но не думаю, что твой муж и люди это правильно поймут.
— А мне плевать чего они там поймут, а чего нет! — крикнула я ему в лицо, вырываясь из его хватки, — Мне уже на все плевать!
— Неужто? — так же зло бросил мне он, резко притянул к себе и впился губами в мои губы. Я опешила и с секунд пять ничего не делала, но потом, очнувшись, с силой оттолкнула его от себя и залепила ему пощечину. И испугалась. Идиотка!
Он ухмыльнулся, отпустил меня и уже спокойным голосом спросил:
— Ну что, будем переходить на личности?
Я только головой помотала, развернулась и стала спускаться по лестнице.
Синий хаммер увидела сразу, как только вышла из подъезда, молча направилась к нему. Викинг снял сигнализацию и я села на заднее сидение. Всю дорогу, пока мы ехали к особняку Митяя, я молчала. Он изредка поглядывал на меня через зеркало заднего вида, но я демонстративно отвернулась к окну.
В дом мы вошли также в полном молчании. У парней на воротах и в доме глаза на лоб повылазили, когда я своими ногами вышагивала от машины, когда утром видели меня умирающей.
— О, и тебя поймали, — Оксанка стояла возле лестницы и неодобрительно посматривала на парней, снующих по всему дому.
— Ты позвонила, куда я тебя просила? — уже не скрываясь, спросила я ее, тем самым решая позлить Вика.
— Ага, — кивнула она.
— Кому? — тут же вклинился Викинг в наш разговор, но я стойко его игнорировала и начала подниматься по лестнице.
— Любовнику, — ехидно ответила за меня Оксанка, а я про себя рассмеялась и покосилась на Вика. Тот потемнел лицом и, видно было, еле сдерживался, чтобы не нахамить нам обеим.
Не успела я зайти в свою комнату, как мой телефон запел и завибрировал. Посмотрев на дисплей, я невольно охнула — Ян. Так быстренько делаем умирающий голос. Скоро я совсем заврусь, с этими идиотскими играми.
— Я слушаю.
— Где ты, Ленка? Что случилось?
Я снова играю Яном, как и тогда. Кто я после этого? Конечно, можно сейчас заняться самобичеванием, пожалеть всех и вся, только остается вопрос: кто пожалеет меня и моих детей? Один бегает и ищет на свою пятую точку неприятностей, другой пытается его поймать, используя меня, а еще и третий появился и вовсе непонятно, чего ему от меня надо. А мне — то, что с этим всем делать? Только и остается, что делать все, чтобы дети сиротами не остались.
— Во-первых, успокойся, я жива и относительно здорова.
