Артиллерийская дуэль затихла, но мы решили продолжать свой марш в том же направлении. Глубокая ночь застала нас на окраине какой-то деревни. Необходимо было напиться, и, пренебрегая осторожностью, мы постучались в чье-то окошко. Никакого ответа. Мы снова постучались. Тишина. В конце концов, наш настойчивый стук возымел действие. Дверь избы чуть приотворилась, и мужской голос тихо спросил:
- Ну, чего надо?
Мы объяснили. Хозяин вынес на крылечко ведро с водой и сам заговорил с нами. Он думал, что пришли немцы, и был рад, что ошибся. Волнение сделало его словоохотливым. Оказывается, еще вчера в этой деревне были наши. Но им здесь грозило окружение, и пришел приказ отойти. Однако пока немцы сюда не совались.
Нам не верилось - мы на ничьей земле!
И мы заторопились дальше - по дороге, ведущей в соседнее село, где якобы еще вчера стоял штаб полка. Мы бежали и мысленно молились - только бы это не оказалось фикцией. Но что там происходит, почему с той стороны доносятся какие-то крики?..
Пришлось остановиться и прислушаться. Крики то возникали, то прекращались, и мы никак не могли установить их пршроду. Где-то в стороне от дороги, судя по всему, в чшстом поле кто-то кого-то гневно распекал. И похоже — по-русски...
Боже мой! Так: ведь это же матерщина!..
Теперь мы уже бежали по полю, по стерне. Мы бежали прямо на наш родной русский мат. И с каждой минутой все больше и больше убеждались, что это ругань вдохновенная, изощренная, с обилием новаций и вариаций. В вссторге от такой виртуозности, мы тоже принялись ч[то-то кричать на бегу, вроде:
- Мы из окружения!.. Мы - ополченцы!.. Мы -свои!..
Вскоре из ночиого мрака перед нами возникла запряженная понурюй лошадкой телега с двумя седоками. Ошарашенньне нашим внезапным появлением, они поначалу не шроизнесли ни слова, но потом уже знакомый нам голюс виртуоза опять разразился многословной бранью i, теперь уже по нашему адресу.
- Сейчас узнаеем, какие вы свои... Дезертиры небось или, того хуже, шпионы. Ишь, манеру взяли, по минным полям пластают...
И дальше последовала такая словесность, что лучше ее здесь не пршводить.
Как потом вызяснилось, это был ротный старшина, который с вечеера повез боевому охранению ужин в термосе, однако шеопытный возница в темноте сбился с дороги и заехсал на минное поле. Когда это обнаружилось, решена) было не рисковать и не двигаться с места, пока на рассвете не придут саперы.
Итак, мы переппли фронт, не зная того, по минному полю. То ли мш были такие везучие, что никто из нас троих при этом не пострадал, то ли саперы, ставившие мины, не очень-то усердствовали. Второе больше походило на истину, хотя на рассвете, когда они же нас и вызволяли оттуда, я видел следы их работы -свежеприсыпанные лунки. Правда, лунок было совсем не густо, но все же вполне достаточно, чтобы всем нам подорваться.
