Она еще никогда так не кончала. Ее трясло. Выкручивало. Сердце билось, как умалишенное…
Господи… Вот так позорно около бассейна в собственном доме. С Пашей. С тем, кто, возможно, производит точно такие же манипуляции с другими девушками, и они точно так же сходят с ума, потому что он делает это настолько умело, что не поддаться невозможно. А еще … просто потому что Алекса хотела поддаться.
Клоака выплюнула девушку обратно, пережевав ее падшее достоинство и обезоруженную гордость.
Захват вокруг шеи ослаб, мужская рука вынырнула из белья, и теперь девушка смогла обернуться. Колени все еще дрожали, когда она осмелилась поднять глаза и встретиться с темными карими. В них, на удивление, не было высокомерия, насмешки или торжества. Паша смотрел на нее тяжело. Подавляюще и неудовлетворенно. С диким голодом, от которого у нее мурашки по спине вниз покатились. Парень походил на голодного зверя в безлюдном лесу. Словно только и ждет, чтобы наброситься и растерзать.
Алекса тяжело сглотнула.
Секунда, и женская ладонь врезалась в его щеку со звонким шлепком.
Паша губы сжал.
Нужно было бы накричать на него, ударить еще раз. Но у Фостер не осталось на это сил. Да и находиться в такой близости все еще чувствуя, как между ног тянет от сотрясающего оргазма, было выше нее. Развернувшись на пятках, быстро вышла из зала, оставляя Пашу один на один со звенящей тишиной.
Щеку дергало, но ему было плевать на эту мизерную боль. Он получил то, чего так жаждал, вот только проблема: теперь он захотел еще большего.
Член болезненно ныл, требуя разрядки. Внутренние органы горели, а зубы, казалось, превратятся в крошку — так сильно сжимал их от желания догнать, содрать чертовы трусики и войти в горячее тело, которое еще секунду назад так сладко пульсировало в его объятиях.
Уперся руками в бока, пытаясь восстановить дыхание, и наткнулся взглядом на лежащий рядом телефон Алексы.
Разве можно было придумать лучше?
О чем там просил Грег?
Схватил гаджет с шезлонга и отправился следом за ней, повесив полотенце на локоть, чтобы не столкнуться с кем-то в коридоре и не продемонстрировать свой сумасшедший стояк.
Вот только никак не думал, что выйдя из зала, наткнется на картину идеальной семьи.
В столовой находились Грег, Алекса и мудак кэп, видимо только приехавший. Блядь, его выражение лица надо было видеть. Рядом с Фостером старшим этот кретин выглядел покладистым пекинесом, льющим слюни на его дочь. Рука на талии Алексы, поглаживающая кожу, все еще красную после того, как Паша терся об нее членом, возродила тучу черной ревности.
