— Это был их путь, их предназначение. Они прошли свою дорогу до конца, — печально промолвил Астамир и легко коснулся ладонью моей понурой спины, возможно пытаясь утешить, подбодрить, давая понять, что разделяет мою скорбь. А может, он всего лишь хотел принудить меня подняться и продолжать идти своей дорогой, идти, не оглядываясь, даже если придётся шагать по трупам.
— Вы такие же, как мудрецы, — ни перед чем не останавливаетесь, — тоскливо простонала я, не находя в себе сил кричать. — Они хладнокровно убивают детей для достижения своих целей, вы не задумываясь, не сомневаясь, жертвуете их жизнями для того же.
— Мы не такие же! — резко ответил маг, возмущённо от меня отступая. — Все наши жертвы добровольны. Мы знаем, за что умираем. Мир стоит на пороге гибели, мы исчезаем, так пусть хотя бы умрём не напрасно.
Рояна словно не слышала нашего разговора с магом. Она так же, как и я, опустилась на колени рядом с детьми. Скорбная гримаса исказила её прекрасные черты, в глазах непрошеной влагой плескалась печаль. На миг показалось, что общая боль объединила нас. Она смотрела на меня с пониманием, явно разделяя мой гнев. В её глазах исчезло высокомерие. В них вспыхнула искра удивлённого уважения и благодарности. Видимо, магичка не ожидала, что я брошусь спасать на дороге теней неприятную для меня незнакомку и окажусь достаточно сильной для этого. Впрочем, я и сама не ожидала от себя ничего подобного. Это был внезапный, совершенно необъяснимый порыв.
— У нас были только они, — словно извиняясь за то, что вынуждена допустить эту смерть, пробормотала Рояна. — Только близнецы и Лестис могли проложить путь к нашей надежде на жизнь. Лий и Лея готовы были умереть. Они знали, что их сил недостаточно, чтобы сдерживать тени настолько долго.
Она медленно закрыла опустевшие голубые глаза маленьких магов дрожащей рукой.
— Они были неразлучны, — сказала печально, желая поделиться со мной воспоминанием о тех, кто подарил мне свои жизни. — Вместе пришли в этот мир и вместе покинули его.
Тем временем Астамир склонился к учителю погибших близнецов. Серый маг лежал неподвижно, но всё ещё упрямо дышал, исполняя своё обещание продолжить топтать дороги мира. Он выглядел точно так же, как и его бездыханные ученики, иссушённым и ещё больше посеревшим. Я очень сомневалась, что Лестис увидит следующий рассвет, но его друг не хотел сдаваться. Астамир положил ладони на изрезанный глубокими морщинами высокий лоб умирающего мага и тихо запел, то ли прощаясь, то ли умоляя вернуться. Когда песня оборвалась, черноволосый маг стал выглядеть не намного лучше своего пациента. Крупные капли пота стекали по его вискам, словно он таял, как горящая свеча. Но дыхание Лестиса выровнялось, и серые тени покинули его тело.
