— О тебе на планете никто не знает, кроме нас пятерых. Робота, который говорил с тобой на улице, мы забрали в бункер, — рассказала Ралина. — Прохожие, которые тебя видели, приняли за нелианку. Твое земное происхождение…
— Наш большой секрет, — жизнеутверждающе продолжила Лариса, и вдруг погрустнела, сказав. — Я не хочу стать едой Эйнара.
— Сегодня ты точно не станешь его едой, — заверила Виала. — У Эйнара сложился устойчивый распорядок дня. По вечерам он улетает на поиски еды. Иногда его охота сопровождается обстрелами городов из главной пушки корабля. Он ест один раз в сутки, пока только лесных зверей, наш народ ему, похоже, не пришелся по вкусу. Эйнар не сохраняет оставшееся мясо на последующие дни, каждый день находит свежую добычу. Иногда он вылетает в любое время суток по своим злодейским делам.
Виала замолчала, решив обойтись без подробных описаний тех злодейств, чтобы не расстраивать Ларису.
— Сохраняй предельную осторожность, — напомнил Обилер.
Прощание было недолгим и бесконтактным. Привезти Ларису к месту высадки вызвался Кэм.
* * *
Цыжсекр стремительно мчался по темному извилистому тоннелю. Лариса нервно ерзала, искоса кидая робкий неуловимый взгляд на молчаливого угрюмого Кэма, смотрящего вдаль сквозь лобовое стекло.
— Еще не поздно вернуться, — неожиданно предложил он. — Хочешь, я остановлю цыжсекр здесь, и ты подумаешь еще немного? Возможно, мы найдем другой выход.
— Времени нет. У меня все получится. Я супер. Понял? Вот здорово! Избалованный богатенький мальчик сомневается в возможностях отважной шпионки, Лары — искательницы приключений.
Кэм снова уставился в стекло.
Лариса вспомнила, что земной язык порой подводит и выдает обидную гадость не к месту.
Зачем она его назвала избалованным? Разве он транжира, как тот негодяй из детектива? Он зарабатывает на жизнь самостоятельно. Своим умом.
“Хорош дуться! Я погорячилась. У нас, землян так частенько бывает, сморозишь глупость, а потом до тебя доходит, что следовало держать язык за зубами. Ну, не сердись на меня, Кэм”, — Лариса пожалела о том, что народ Велы не способен читать чужие мысли.
Она тщательно подбирала слова для извинения, но приходившие на ум фразы не устраивали ее, а совесть не умолкала, настойчиво требовала загладить вину. Но прежде извинений девушка хотела уточнить, вправду ли Кэм обиделся или его светлая голова занята решением проблем вселенского масштаба, а, возможно, он просто боится за нее и считает, что она не от угрызений совести притихла, а от страха, вот и сам молчит, чтобы сильнее не напугать ее.
