Кошмарные светящиеся глаза. Их лучше было бы не видеть даже в страшном сне. Но все перемешалось в ее разуме. Сны, воспоминания, реальность. Ее семьи больше нет. Любящего жениха, друзей и заботливых веселых слуг — тоже. Милый питомец ее маленькой сестренки — и тот растерзан. Не осталось никого. Те подруги, в ком еще теплится жизнь, обречены. И она… погибнет вместе с ними в лапах ненасытного паука, которых будет хватать и пожирать невинных мошек, пока не лопнет.
Почему он медлит? Скорей бы все закончилось. Пусть он убьет ее прямо сейчас. Разорвет ей горло.
Эйнар не просматривал мыслей велянки. Ему не нужна была лишняя бесполезная информация. Он знал, что певица его ненавидит. И пусть… Пусть споет новую балладу о том, что ждет велян, если они не покорятся последнему нелианцу вселенной.
Порвав роскошное платье и разрезав когтем кружевное белье, Эйнар подхватил безвольно замершую девушку под ягодицы, притиснул к стене и, слегка прикусив передними зубами за шею, вошел в нее, и сам тихонько взвизгнул вместе с ней, не как она — от боли, а от чувства отвращения. Тоже девственница, и снова по нему течет мерзкая синяя кровь. Возможно, он со временем привыкнет и сочтет ее съедобной, но пока… Ему пришлось сделать над собой немалое усилие, чтобы не изрыгнуть прямо на контролируемую велянку куски ее декоративного животного. Мясистая, но легкая, почти невесомая для его сильных рук… Горячая, живая, и вязко-расплывчатая, шероховатая и как будто бы ворсистая, даже там, внутри. Не то, что быстрая, подвижная, упругая и скользкая нелианка. Он позволил велянке встать на ноги и управлял ей, вынуждая слегка покачивать бедрами, сдвигать и раздвигать ноги. Он мельком увидел ее глаза, они то расширялись, то прикрывались дрожащими веками. Темные глаза, полные запечатанного в сознании страха. Эйнар ослабил контроль, пропустил через себя колючие рваные импульсы. Почувствовал ее живым существом, а себя — роботом. Почти автоматически завершая процесс, оставил в ней отравленную сперму с убитыми живыми клетками. Ему не нужно было случайное гибридное потомство.
Потом освободил ее сознание. Велянка сжалась в тесный комок у запятнанной синей кровью стены. Ждала смертельного удара, лучевого выстрела, отгрызания головы… чего угодно, кроме им задуманного.
Ремас очистил тело носителя.
Эйнар накинул просторную длинную одежду, в которой хозяин поместья любил ходить дома. Чистую от биологических выделений, но попахивающую цветочным порошком.
