– Я хочу татуировку! – заявил Андрей.
– Эвана че! – вскинул брови Герасимов. Богдан вскричал:
– Ты что, дурак!
– Где ее можно сделать?
– Очнись! – Богдан подскочил к брату и встряхнул его за плечи. – Я тебя не узнаю, Андрей! Ты несешь ахинею!
– В центре есть маленький салон, где вставляют сережки и делают татуировки. Там еще работает Сашкин одноклассник, такой белобрысый и тощий. Думаешь, я могу его упросить?
– Как ты сунешься домой с татуировкой?!
– Вряд ли он согласится. – сам себе ответил Андрей. – Он знает нас и тут же все разболтает Сашке.
– Андрей! – Богдан хорошенько встряхнул его и Андрей, наконец, взглянул на него.
– Богдан, я к тридцати годам стану или шизик или деградант! Я хочу жить сейчас, иначе будет поздно, как ты не понимаешь!
– Но татуировка…
– Мне нужно до зарезу! И надо придумать, как сделать ее без чужого ведома.
– Мишка, скажи ему! – взмолился Богдан. Но у Герасимова снова горели глаза:
– Я слышал, что можно и самому ее набить с помощью чернил, если вгонять их неглубоко в кожу.
– И где же ты мог это слышать… – Богдан оборвал себя, чтоб ни сболтнуть гадость, но Мишка ничего и не заметил. Он уже был по уши увлечен сумасбродной идеей Андрея и продолжал:
– Нужно только найти человека, который умел бы рисовать.
– Хм, – Андрей лукаво улыбнулся, – за мной! – и он стремительным шагом отправился в сторону города. Мишка затолкал бутылку и шоколад в сумку и вскоре нагнал друга. Богдан глядел им вслед. Андрей сказал, к тридцати годам… Да он уже сбрендил! В мгновение Богдан проклял и газетную вырезку, и их неуемное любопытство, и Курицына, и весь сегодняшний день! И потащился за братом.
20
Дашка Шестакова как раз возвращалась из художественной школы, так что не пришлось заходить к ней домой. Завидев ее, Андрей тут же стащил с себя драный пиджак и запихал его поглубже в портфель.
– Привет! – сказал он.
Шестакова остановилась и недоверчиво прищурилась:
– Почему ты прогулял художку и кружок по английскому?
Андрей лишь пожал плечами.
– Впрочем, в таком виде я бы тоже не пошла в приличное место. Говорят, Курицын порядочно тебя отделал!
– Вранье, – вальяжно ответил Андрей. Язык порядком распух и болел, так что мальчик еле-еле им ворочил.
– Ты правда плюнул в него кровью?
Андрей снова пожал плечами, так, словно не знал ответ. Он подошел поближе к Дашке и забрал у нее портфель:
– Развеселый нынче день! А погода-то какая, благодать!
– Какая!? Сейчас дождь ливанет!
– Пойдем погуляем?
– Нет.
