После этого случая я поняла, что там, где светлее – моё место. И в прямом смысле, и в переносном. Навсегда. Даже на улицу вечером опасаюсь выходить. Одна. Мало ли?
А Тень… Чёрт… с ней. Нет. Даже думать не хочу, такие слова произносить не хочу – даже мысленно. Она просто тень. И я больше её не боюсь. Опасаюсь, но не боюсь. У меня осталась моя душа, и я вольна делать выбор. И я его сделала.
Человек сильнее любой тени – именно потому что у него есть душа.
Правда.
Чай давно остыл.
Ника сидела на диване с чашкой в руках и думала, думала…
Одна. Одна в новогоднюю ночь. Впрочем, сама виновата. Ни к друзьям, ни к родственникам идти не хотелось. Просто не хотелось веселиться. Шампанское решила не открывать, хотя время неумолимо близилось к полуночи.
«Милый, хороший мой, как мне тебя не хватает…»
Ника постаралась прогнать грустные мысли. Она усилием воли погрузилась в ощущение счастья, которое старательно взращивала в себе последнее время. Особенно когда накатывала печаль и становилось одиноко.
В уголках губ появилась улыбка – девушка опустила голову, тёмные волосы упали на лицо, почти окунулись в чашку, но она не обратила внимания. Воспоминания помогали пережить искусственно созданное ею же самой одиночество.
Она давно заметила, что порой накатывало престранное чувство, словно в груди, кроме того, чему там положено быть, есть что-то ещё. Проявившаяся не так давно особенность сначала пугала, а потом Ника поняла, что сильнее всего чудо ощущается, если полностью погрузиться в воспоминания – о нём. О его глазах и тёплых губах, о его прикосновениях и нежных, но таких сильных объятиях.
И сейчас Нике казалось, что там, в сердце… нет, не там.
В груди, посередине – на несколько сантиметров выше места, где сходятся рёбра, внутри, под костями грудной клетки, горит маленький огонёк. Не совсем огонёк, не обжигает… будто тепло, или неяркий свет. Если позволить ему выбраться наружу, сможет осветить весь город в самую тёмную ночь.
Его можно ощутить, если положить руку на грудь. Ладошке становится так приятно! В неё отдается стук сердца, но волшебное тепло – тепло там, в груди, – реально.
И почему-то становится легче.
Ника точно знала, что тот, кого отчаянно желает видеть, не сможет прийти сегодня, и ночь опять придётся провести одной. Ну и пусть. Он вернётся. Вернётся, когда сможет. Она будет ждать.
Звонок во входную дверь прервал размышления.
Она встала, поставила чашку на стол и пошла выяснять, кого принесло так неожиданно.
