– У тебя очень хорошо получается ухаживать за другими людьми.
– Ничего сложного, – ответил Джим, наливая Софи вторую кружку чая – Ведь я делаю это по велению сердца.
Вложив очередную чашку чая в руки Софи и, встретив её смущенный взгляд, до него только сейчас дошло, как двусмысленно прозвучали его слова.
– Я ведь подрабатываю медбратом в местной больнице, помните? – ответил он поспешно, отведя взгляд.
– А, точно.
Внезапно чайная ложка выпала из рук Джима, со звоном ударившись об пол.
– Пойду, за новой.
Софи не спускала с него глаз, краснея и бледнея по несколько раз в минуту и еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть от счастья, когда погруженный в свои мысли Джим вернулся со столовой ложкой вместо чайной. Их глаза встретились, Софи ничего не сказала, но глаза её заблестели пуще прежнего.
– Что такого сказала Алекса, что застыл на месте? – осмелев от своих чувств, спросила Софи.
Едва она задала вопрос, краска отошла от лица Джима. Губы его побледнели, взгляд уперся в пол.
– Я предал её доверие.
Софи недоверчиво улыбнулась.
– Мне сложно поверить в это…
– Но это так, – сказал он, прямо посмотрев в её глаза – Да, я сделал это ради её блага и всё же.
– Тогда всё ещё можно изменить, – встрепенулась Софи – Тебе нужно всего-то сказать ей правду…
– Этому не бывать – резко перебил её Джим, встав с постели и отойдя к окну.
Выдержав несколько секунд тишины, Софи заговорила:
– Да, ты прав, кто я такая, чтобы давать подобные советы.
– Дело не в тебе, Софи – сказал Джим, повернувшись к ней, но увидел, что она снова виновато опустила голову.
– Софи, – заговорил он мягко – Я знаю Вы не хотите вреда своему брату.
– Ты правда так думаешь?
Такое откровенное неверие, с каким глаза Софи посмотрели на него, в добавок подкрепленное издевкой в голосе, неприятно ужалили Джима, но глаз он не отвел. Он, продолжая смотреть прямо и открыто в глаза Софи, коротко ответил:
– Да.
И в тот миг стены рухнули. Слезы побежали по разрумяненным щекам Софи, глаза её покраснели, но Джим не убегал и не отводил взгляда. Он замер словно путник на берегу озера, внезапно ослепленный сиянием вод, ранее сокрытых от его взора утренним туманом. Видимо в его лице произошла какая-то существенная перемена, потому что Софи перестала плакать, глаза её подобрели, и она посмотрела на Джима с нескрываемой нежностью и надеждой.
Любой на его месте плясал бы от счастья, увидев этот взгляд. Без слов сказав всё и сразу, он раскрылся перед Джимом, словно цветок перед первыми лучами солнца. Но прошлые воспоминания Джима тучей заслонили солнце, отделили их друг от друга. Сердце Джима рвалось сказать что-то, но он сдержался. Теперь уже он, не поднимая головы, спросил:
