— Откройте рот! — приказал он. — Шире! Теперь высуньте язык!
Мисс Бейкер задохнулась, попыталась вырваться... и вдруг вся сникла. Она широко раскрыла рот, далеко высунув язык.
Доктор Мэрфи взял тонкий деревянный шпатель и стал осматривать ее рот. Потом столь же внезапно ослабил мертвую хватку и отбросил шпатель.
— Не вижу никакой причины для вашей шепелявости, — бросил он. — Зачем вы это делаете?
— Зачем я... я... — Мисс Бейкер вытерла рот тыльной стороной руки. — Я...
— Всегда так говорили, да? Возможно, когда-то для этого и было основание, но сейчас его нет. Ни малейшего. На вашем месте я бы это бросил.
— Да, шэр, — кивнула мисс Бейкер.
— Сэр!Повторите — сэр!
— Сэр, — твердо и отчетливо произнесла сестра.
— Вот так, — кивнул док Мэрфи, откидываясь на спинку кресла. — Видите, как просто. Теперь вам следует последить за собой. Само по себе это не страшно, но там, где для этого нет причин, как в вашем случае, такая привычка может служить проявлением чего-то не совсем... э... желательного. Какого-то скрытого побуждения. Подсознательно вы стремитесь вернуться в детство. Взгляните на дело с этой стороны. Чем вы там грешили в детстве, помимо ребяческого легкомыслия? Не столь уж серьезные это были провинности, если сравнить с тем, что вы совершили или могли совершить, когда выросли?
Мисс Бейкер улыбнулась ему совсем по-дружески; более того, в ее улыбке было столько женского обаяния, что док Мэрфи почувствовал приятное покалывание в темени.
— Надеюсь, я не слишком...
— Вы вели себя безукоризненно, — мягко произнесла Лукреция Бейкер. — Просто замечательно. Так мило с вашей штороны — стороны, -что вы проявили ко мне внимание.
— Да что вы, — возразил док. — Какие пустяки. Не возражаете, если мы потом продолжим наш разговор?
— О, я буду так рада! — тихо сказала мисс Бейкер, после чего доктор несколько торопливо отпустил ее на дежурство.
Он смотрел, как она уходила — взволнованная, немного смущенная, но без тени недовольства. Судя по ее реакции (а как еще можно было судить?), разговор удался. Возможно, он был с ней несколько груб, но ей это только пошло на пользу. Возможно, если бы он вел себя погрубее с той молоденькой сестрой из Бельвю много лет назад... а эта малышка Бейкер так на нее похожа, подумать только...
Ну, хватит, — доктор Мэрфи укоризненно покачал головой, — все это в прошлом. И не имеет никакого отношения к Лукреции Бейкер. Не должно иметь. Он, конечно, одинок и свободен — даже слишком одинок и свободен, — но с ума еще не сошел. Для врача нет более верного способа погубить свою репутацию, чем завести интрижку со своей медсестрой, разве что соблазнить пациентку.
