Дни проходили один за другим. Месяцы шли. За это время Хаим отправил несколько писем домой. Столько же получил ответов. Ни в одном из писем нет и слова о возвращении, потому что всё было обговорено и решено еще в прошлом году, когда они уезжали из родного города. Так прошел примерно год.
Потом Коганы получили письмо из Хотимска, в котором, в самом начале письма, сообщалось, что дедушка Лейб Головичер серьезно болен. Вскоре пришло второе письмо. В нем было очень грустное сообщение о том, что дедушка умер.
Вся родственники Ревекки, хасиды, зная о том, что дедушка Лейб «предал заклятию» свою дочь Ревекку, перепугались. Шутка ли, в самом деле, Ревекка в «интересном» положении, мной, ей нельзя волноваться, у неё первые роды, за ней нужен «глаз да глаз». Как быть? Что делать? К тому же она еще и «прихворнула».
Пригласили врача. Осмотрев Ревекку, он сказал, что ни ей, ни ребенку ничего не угрожает. Немного отлегло. Конечно, родственники понимали, знали, что это было просто совпадение, и ничего другого. Гораздо труднее было разубедить всех верующих, набожных хасидов, Менделя и Ципейру Коган, особенно бабушку Сару Головичер, ее сына Абрама и «большую» семью Блантеров из города Хотимска в том, что это просто «совпадение».
До этого «совпадения», переписка у родни была «годовая», то есть, посылали и получали один-два письма в год, не более. Теперь же они пишут письма каждую неделю. Пишут «все», и каждый родственник задает один и тот же вопрос. – Как Ревекка себя чувствует? Возвращайтесь домой.
Вот тут-то всё и закружилось, завертелось. Раздумывать было некогда, ведь лето уже ушло. К тому же еще и «пассажир» тяжеловат на подъем. И куда ехать??? На родину? В Хотимск?? На свежие раны? Конечно, нет!
Брат покойного отца Лейба, Залман[118] -Бер[119] Головичер, который проживает в городе Почепе[120], посоветовавшись со своей семьей, отправил Хаиму и Ревекке письмо-вызов переехать жить к ним.
Жить в Почепе? Это же давняя мечта Ревекки. Несколько лет тому назад она недолго работала там, в пекарне некоего Хаима, который родом из деревни Ветка[121], что находится недалеко от города Гомеля[122]. В местечках Белоруссии, да и в деревнях, сосед соседа знал не по фамилии, а по сельскому прозвищу.
