Можно было бы переночевать в подъезде на Перекупном, но пока туда было нельзя. Нехорошо будет если он встретит кого-нибудь из актеров, из тех, с кем завтра придется знакомиться. Значит не стоит там появляться до двенадцати. Или лучше до часу. На студии несколько проектов, съемки на любом из них могут закончиться в любое время и шанс, что его увидят спящем под батареей кто-то из актеров, весьма велик. Тут было о чем подумать, но сейчас его волновало другое: откуда взялась эта проклятая бутылка? Может её подложил ему этот самый актер из Витебска? Он что-то говорил о том, что вернет ту бутылку, которую они взяли из холодильника. Артем тогда отказывался, вот он и подложил втихую. Но почему початую?
Артем встряхнул бутылку и посмотрел на нее в свете фонаря и тут же убрал в рюкзак, так как на него обратили внимание полицейские. Поспешно перейдя Старый Невский, он продолжил размышлять.
В бутылке не было и половины, значит этот Дима сунул мне остатки, то что не допил? Какой в этом смысл? Пьяный кураж, похмельная месть? И еще одна штука беспокоила его: ему показалось, что охрана как будто поджидала его. В голове стали возникать какие-то картины: вот он ругается с какими-то людьми, вот они разбегается, а он держит в руках бутылку … Разбитую бутылку. А потом он убегает от патрульной машины, ныряя в темноту дворов на Лиговском проспекте.
Артем тряхнул головой, остановился и понял, что Старый невский давно закончился, что за спиной горит огнями площадь Александра Невского и его же имени мост, а сам Артем стоит на проспекте Обуховской обороны. Он был абсолютно пуст. Нет, по нему проезжали машины, вдалеке виднелись человеческие фигуры, но ни одной живой души рядом. “Если я сейчас упаду, “ – подумалось вдруг Артему: “То я просто замерзну. А если я постараюсь упасть на обочину, то меня занесет снегом и мой труп обнаружат только весной”.
Впрочем, мысль эта его не испугала, а скорее успокоила. От этого места, несмотря на всю его очевидную жуть, веяло чем-то умиротворяющим.
Артем хотел было повернуть назад, поискать на площади дешевую забегаловку, чтобы поесть и обогреться, но почему-то пошел дальше. Слева текла Нева, справа неопрятные на вид дома и пустыри, а посредине он, не знающий куда ему свернуть и потому бредущий прямо, без смысла и всякой цели.
“Зимний день. Петербург. С Гумилевым вдвоем,
Вдоль замерзшей Невы, как по берегу Леты…”
Эти строчки всплыли в голове, а вслед за ними у Артема появилось твердое убеждение, что если он продолжить идти дальше, то он точно пересечет Лету и встретиться с Гумилевым. Эта мысль его так рассмешила, а его смех так сильно походил на лай, что идущая вдалеке фигура, поспешно перешла на другую сторону проспекта. Проследив за ней глазами, Артем увидел какое-то здание похожее на старый кинотеатр и ему показалось, что на крыльце, кто-то стоит. Он мог поклясться, что несмотря на завесу снега, видит именно молодую девушку.
