– Оп! А вот и он! – кто-то схватил его под руку. Женя была тоже слегка нетрезва или казалась такой, поскольку была беспечна, со стороны выглядела сексопильно. Андрей следил за ней, не отрываясь, и выглядело такое немного больше, чем просто забота.
Вокруг стемнело, низкие тучи на горизонте кусками закрывали красный закат. Главная сцена собрала безумное количество поклонников и светилась экранами и прожекторами. Толпа гудела, с появлением ведущих – затихла, а потом волнообразно оживала реакцией на их слова. Всё началось, когда два мужика и женщина отговорили свой текст. Сцена погасла и стала приглушённо синяя, зазвучали первые аккорды. Мужик с гитарой долго бегал по сцене, на нем символично красовалась футболка, опять же, с Цоем, под конец выскочили остальные. Апофеозом стало появление главного матерщинника страны, некая легализация мата в обществе.
Толпа взревела, загремело, сцена ожила, началось шоу. В зал толпы летел мат, она орала, но перекричать не могла. Зрителей заводили всё больше и больше, огни мигали под музыку, клубы дыма придавали ощущение полной эйфории. Вадик смотрел на светопреставление, одно он понимал, что как и большинство остальных эйфорию словил ещё задолго до всего этого. Серёга на сцене отжигал, показывая своим почитателям, что нужно делать под его песни. Временами с ними разговаривал и снова начинал отжигать. И артист, и зритель слились, начали понимать друг друга с первых новых аккордов.
Андрей рядом орал матом, держа на плечах Женьку. Она размахивала руками, иногда, когда Андрюху пошатывало, хваталась за его голову, но он крепко держал её ноги. Свою душу, Вадик продал Серёге за золотые купола. В этот момент он ткнул в плечо рядом стоящую симпатичную, белобрысую девчушку и показал на свои плечи. На «бом-бом» с выбросами вспышек огней на сцене, она его оседлала и музыка, любовь, девушка, алкоголь в последствии сменяли друг друга очень правильно и лаконично. Вадиму было плевать на все, что было до этого и главное – совершенно не приходило в голову думать о завтра.
Полночи он шатался по палаткам «свердловска», «москвы» и «ленинграда vip», в свой шатёр заполз, чуть ли не на четвереньках, найдя его на третьей попытке. Повеселил соседей рядом, но на редкость все были рады видеть его симпатичную пьяную физиономию, а во втором шатре за выход потребовали выпить коньяка. У себя он свалился весь мокрый, вконец измотанный приключениями чудесной ночи. Отвечать на Женькины вопросы он не мог. Мотал башкой и хотел знать, где Андрюша, но тот где-то пил и дружил срокерами. От Жениной заботы отмахивался, нёс полную чушь и смеялся, но как только оказался без кроссовок и в сухой футболке, тут же заснул крепким сном.
