понимая, куда клонит секретарь обкома, отвечал односложно и порой невпопад.
— Ну, а все же скажи, с колхозами-то как они дружат, не оторвались? — спросил его Жерновой.
— Как же не оторвались, коли за травы ратуют.
— Вот и я думаю, институт-то у них травяной… Может быть, послать комиссию, проверить их работу?
— Об этом мы еще с Игольниковым думали.
— Вот и хорошо. Подготовь состав комиссии для проверки института. — И Жерновой встал. — А вообще о клеверах какое твое мнение?
Трухин помялся, провел рукой по выбритой до блеска круглой голове и неопределенно ответил:
— Известно какое… Теперь вроде бы новый метод… Лысенко взят на вооружение… Есть насчет этого указания министерства.
— Мнение министерства мне известно. Ты скажи свое, — настаивал секретарь обкома.
Вопрос опять застал Трухина врасплох, и он только повел плечами.
— И здесь без мнения? — упрекнул Жерновой. — А вот председатель колхоза Селезнева свое мнение имеет, и не только имеет, но и обосновывает.
— Знаю Селезневу, знаю. — виновато-на-стороженно заморгал глазами Трухин. — И как же она обосновывает, Леонтий Демьянович? Неужели и она идет вразрез с министерскими указаниями?
— Надо, товарищ Трухин, разобраться во всем этом и высказать свою точку зрения.
— Так чего же долго разбираться? Наша точка зрения ясна — будем выпахивать клевера, — уже не задумываясь, ответил Трухин. — Если хотите, я вот и проект решения набросал.— И он полез в новенькую папку с бумагами.
11
Четыре раза в году, словно к празднику, прибирают себя окрестности Верходворья: то вырядятся в сплошной темно-зеленый бархат; то украсят холмистые взгорья яркими бабьими вышивками: то вспыхнут горячим пламенем, и, кажется, нет такой силы, чтобы потушить этот огромный полыхающий костер: то сбросят с себя яркие кричащие наряды и, продрог-нув на сыром осеннем ветру, вдруг оденутся во все белое.
Оглядывая Заречье, Дружинин с нетерпением ждал проталин. Но подходил к концу апрель, а зареченские ковриги все еще белели, да и деревья — нет-нет и припудрятся с ночи снежком: весна в этот год шла робкой, неуверенной походкой.
Только за несколько дней до майских праздников из-за Луды пахнуло долгожданным теплом, и на солнечных боках ковриг появились первые черные лоснящиеся пролысины. Теперь бы дождика, — то-то бы зазеленело! Но дождика не было.
И вот наступил Первомай. Обычно его все ждут солнечным и теплым. На этот раз утро хмурилось, откуда-то из-за Вертячего болота появились тучи: свежий восточный ветерок пытался разогнать их, но они все наплывали и наплывали.
