— Я что-то смешное сказал? — Юдин неуверенно усмехнулся.
— Нет. Лестное предложение. Давай в другой раз, — проговорила Катя.
— Которого не будет?
— Да.
— Слушай, — Сен задорно улыбнулся. — Ты реально прикольная. Просто зачет, дифференцированный, на четверку. Самомнение у тебя подкачало, а так норм. Четыре с плюсом. Не порть мне мой вечер.
Ну, вот и выяснили, кто на кого учился. Карты раскрыты.
— Тебя ввели в заблуждение, я не сдавала у тебя зачет. Мне твоя оценка не нужна.
— Да мне нас**ть. Янка говорила, что ты сложная, но я не въехал, что настолько… — парень покачал головой. — Кого ты из себя строишь, зайчик? — голос у Сена был задумчивым. Он взял в пальцы прядь волос Кати — заправил ей за ухо. — Девочку с разбитым сердцем? Сестра говорила, тебя какой-то придурок бросил. Умничала много, небось.
— Я не строю, — Катя холодно улыбнулась. — Я прямо в глаза говорю. Все мужики — козлы. Я заведу двенадцать кошек. У каждой будет своя постелька и еда три раза в день.
— Стебешься надо мной?
Сен по-прежнему держал ее прижатой к стене. Вот таким она была внутренне готова его видеть: неприятным, раздосадованным, похожим на кота, от которого пытается сбежать загнанная в угол мышь. Но от его взгляда становилось страшно. Все-то ты, Катя, вечно людей недооцениваешь: думала, твой сводный брат — чудо парень, а он такой же, как все, себялюбивый придурок со сосредоточием мысли ниже пояса; считала Юдина скучающим нарциссом, от которого можно отвязаться в любую минуту, а он реально злобная тварь. И не так уж он пьян, скорее чем-то накачан помимо алкоголя.
— Я тебе ничего не обещала, — Катя усилием воли погасила разгоравшийся в душе страх. — По-моему, я явственно дала понять…
— … что не дашь, — Сен комично поджал нижнюю губу. — Ну, такое я тоже проходил, неоднократно. Книжки в инсте, философские паблики о литературе, котики, сериальчики со смыслом. Культурные девочки из хороших семей любят набивать цену. Как же вы все бесите, телки гоношистые! Знаешь, сколько я таких, как ты, имел, всяких разных культурных, во всяких разных неприличных позах?
— Вот давай на этом и разойдемся, — предложила Катя, храбрясь.
Глаза у Сена были странными. От него пахло вином, но там было что-то еще. Кате показалось, что Юдин взведен и бурлит от энергии, еще когда он пел. Он и сейчас весь подрагивал, словно ему не стоялось на месте. Сен облизывал губы, а взгляд его становился все тяжелее. Как назло, постоянное движение в коридоре замерло. Двери были закрыты, лишь доносились вопли из углового блока, где проходила вечеринка. Рекреация не освещена, никто ничего не увидит и не услышит.
