Барон что-то сказал на непонятном наречии девушкам и те исчезли следом за халдеем.
После этого он указал посетителю на шезлонг подле себя.
– Сядь, мой друг.
«Господин распорядитель», как назвал его халдей, не заставил просить себя дважды.
– Благодарю, сэр.
Что-то в его тоне заметно изменилось. Совсем не таким голосом он разговаривал с посетителями в своём кабинете и уж подавно со слугами. Он не выказывал подобострастия подобно давешнему халдею, но, тем не менее, было ясно: человек в шезлонге для него – всё.
– Ты читал Карла Маркса? – спросил барон, постукивая указательным пальцем по книге в руке.
– Нет, сэр, специально не читал, но с концепцией его книг знаком.
Барон кивнул.
– Мой дед знал его лично. Говорят, приятный был человек. Занимательную он придумал теорию. Интересно, он сам понимал, что это утопия? – задал вопрос барон в пространство.
Его собеседник почтительно молчал.
– Вам нравятся лебеди? – задал новый вопрос барон, вставая с шезлонга, – нет-нет, вы сидите. Мне так удобнее будет с вами говорить.
Он подошёл к столику из плетёного бамбука, взял стоявший на нём графин с зеленоватым напитком и разлил в два крупных стакана.
Взяв стаканы, он вернулся к шезлонгу и протянул один своему гостю.
– Благодарю, – ответил тот.
– Так вам нравятся лебеди, Франсуа? – снова задал он свой вопрос.
Франсуа пригубил стакан и ответил.
– Безусловно, сэр, мне нравятся лебеди, да.
Он тревожно оглянулся.
– Не беспокойтесь, никто нас не слышит, – сказал барон, – ваше имя будет и дальше оставаться тайной для всех. Я очень люблю птиц. Хотел привести сюда фламинго, но мой орнитолог утверждает, что здешний климат будет для них губительным. Представляете? Климат Монте-Карло! Губительным! Чтоб их! Придётся теперь мне, только ради этих фламинго, строить новую виллу в Индонезии.
Он помолчал немного и продолжил.
– Терпеть не могу азиатские страны. Хотя, должен признать, что женщины там способные. В любых вопросах расслабления мужского тела.
Он залихватски подмигнул Франсуа и без всякого перехода спросил.
– Ну так как, мы достигли сегодня соглашения?
Только что озорной, свойский мужичок, внезапно превратился в древнего хищника. В посетителя впилась пара ледяных глаз.
Франсуа взглянул в эти глаза и поймал себя на давно забытом чувстве страха.
«Рептилия» – возникло в голове слово.
Он откашлялся.
– Да, сэр, господин барон, думаю, что да. Гитлер всех устраивает.
Барон кивнул.
– Хорошо. Он мне нравится ещё и тем, что легко идёт на уступки. Если мы дадим ему власть над Германией, он будет нашим ручным зверьком. Потом, разумеется, мы и дальше будем давать ему деньги. Страну необходимо будет, как следует вооружить, после чего он сможет приступить к выполнению своей главной задачи. Советы надо искалечить как можно сильнее!
