* Имена шестерки святых являются анаграммами шести человеческих пороков - зависти, злобы, жестокости, алчности, страха и блуда.
Для шестерки джентльменов святая жизнь была связана с постоянной эрекцией. Вошла с письмом мисс Мевенви.
Мистер Чальтсон вскрыл конверт. В нем лежал прямоугольный листок бумаги, похожий на банкноту. Это было письмо от миссис Амабел Оуэн, и оно было написано задом наперед.
Она вложила недоброжелательность в изгибы и крючки букв; раздвоенное копыто, вилы и змеиное жало сами собою высовывались из слогов, а сами слова пьяно валились на строчки с вертящегося пера.
Она, как и Питер-поэт, писала о долине Джарвиса. С той только разницей, что за каждым голым деревом она видела еще более голый призрак и призраки прошлой весны и лета, а он видел дерево как статую, без всяких призраков, кроме собственного, который посвистывал, лежа на ложе болезни, да катался среди волн пшеницы.
Здесь, в долине, - писала миссис Оуэн, - мы с мужем живем тихо, как две мышки.
Мистер Длуб подумал, что, склоняясь над этим письмом, она ощущала тяжесть своей груди на чернильно-черной руке.
Верят ли святые господа в призраков?
В оковах из дыма и железа, свисающих с их конечностей, они могут накапать смертоносного пасленового сока мне в уши, - думал мистер Хартс.
- Может, она носит под сердцем будущего вампира? - высказался мистер Олзба.
Преподобный Дейвис из Ларегиба - писала она своим секретным почерком, еще какое-то время поживет у нас.
Втиснувшись в тряскую повозку, запряженную потеющим пони, и переехав более ровную дорогу, ведущую к нижним холмам, Шестеро Святых отправились на поиски миссис Оуэн. Мисс Мевенви, неудобно зажатая между мистером Длубом и мистером Стожетоксом, думала о своих неприкрытых ногах и о руке мистера Стожетокса, которая давила ей на поясницу. Мисс Мевенви молила бога, чтобы луна не зашла за тучи, тогда темнота скроет в тесной повозке блуждание святых рук к пущему удовольствию мистера Длуба.
Вдруг повозка наскочила на валун.
- Вот и приехали, - сказал мистер Хартс, слишком напуганный, чтобы предаваться размышлениям о кончине своего хрупкого тела, когда оно покатится с кручи.
- Вот и приехали, - сказал мистер Вазсит, думая, как печально, что смерть ходит одна-одинешенька, а знакомая плоть мисс Мевенви находится от него так близко.
Пока повозка раскачивалась на одном колесе, а пони, удерживая почти всю тяжесть на одной задней ноге, скреб передними копытами воздух, мистер Длуб глубоко запустил руку под юбку мисс Мевенви, а мистер Стожетокс, радуясь нависшей угрозе, изо всех сил вонзил пальцы ей в спину, так что костяшки заныли, а невидимая плоть покраснела от боли. Мистер Чальтсон, крепко прижимая к груди свою фаллическую шляпу, сгребал все, до чего мог дотянуться. Вдруг мистер Олзба навалился на бортик. Пони поскользнулся на мокром торфе, негромко заржал и рухнул. Боже правый, - воскликнул старый Вьюбол, извозчик, он покатился, как седобородый голыш, набирая скорость и зарываясь в изобилующий валунами лужок. Одним тугим темным комом вся остальная компания перевалилась через борт.
