На наш взгляд, этот основанный на слухах рассказ Яна Стрейса вряд ли заслуживает доверия. В своей книге Стрейс сам указывает на источник этой информации: «Когда узнали в Астрахани, что бунтующие Москвитяне предали Камышин Разину, то считали себя безнадежно погибшими». [См. Ян Стрейс. Три путешествия. Пер. Э. Бородиной). М. ОГИЗ-Соцэкгиз. 1935, с. 99]. Но, находясь в Астрахани, узнать правдивую новость о взятии Камышенки, Ян Стрейс не мог, поскольку сам он бежал из Астрахани накануне ее взятия разинцами в ночь на 22 июня. [См. Ян Стрейс. Три путешествия. Пер. Э. Бородиной). М. ОГИЗ-Соцэкгиз. 1935, с. 210], а Камышенка была захвачена отрядом разинцев утром 22 июня 1670 г. При том уровне коммуникаций новость о взятии Камышенки в Астрахань могла прийти лишь через 3-4 дня, то есть уже после взятия последней. Поэтому можно предположить, что еще до взятия разинцами Астрахани, среди жителей этого города могли циркулировать ложные (т.к. город еще не был сдан) слухи о сдаче Камышенки изменившими московскими стрельцами, о которых и написал Ян Стрейс.
Тем не менее версия Яна Стрейса о предательстве московских стрельцов, хитростью сдавших Камышенку, в исторической литературе получила широкое распространение, поскольку иных источников по этому вопросу долгое время не было опубликовано. Гораздо большее доверие у автора этих строк вызывает «отписка» Василия Ловчина, головы московских стрельцов в Саратове: «1670 г. июля между 2 и 19. – Отписка головы московских стрельцов В. Лаговчина в приказ Тайных дел о взятии восставшими казаками Камышенки и о посылке разведчиков для собирания сведений об осаде казаками Астрахани. Государю царю и великому князю Алексею Михайловичю … холоп твой Васька Лаговчин челом бьет.
В нынешнем, государь, во 178-м году июня в 25 день (25 июня 1670 г. – прим. В. Б.) писал я, холоп твой, с Саратова к тебе, великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю … к Москве с стадным конюхом с Ваською Жюравлевым. – Вор Стенька Разин, проведав про астараханских ратных людей, которые твои великого государя ратные люди для промыслу шли из Астарахани на него, вора, и он, Стенька, с воровскими казаками в стругах и берегом коньми навстречю тех астараханских ратных людей пошел. Июня ж, государь, в 30 день прибежал снизу по нагорной стороне от Камышенки на Саратов московской стрелец Дмитреева приказу Полуехтова Ивашка Михеев сын Недозор, а мне, холопу твоему, в роспросе сказал. – Июня де, государь, в 22-м числе на первом часу дни (в переводе на современные часы – с 3 ч. 48 мин. и до 4 час. 48 мин. утра – прим. В. Б.), пригребли от Царицына воровские казаки человек с 300 в ясаульных стругах и в лотках х Камышенке. И воевода де Еуфим Панов, отворя городовые ворота, тех воровских казаков пустил в город, а бою де, государь, с ними никакова не учинил. И они де, воровские казаки, были в Камышенке 2 дни и из церкви иконы и твою великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича … всякую казну да 4 пушки полковых да 2 огненные пушки медные и воеводу Еуфима Панова и камышенских служилых людей взяли с собою. И побрав торговых людей струги, которые за ними, воровскими казаками, стояли на Камышенке, пошли со всем к Царицыну. И того ж де, государь, числа Камышенской город сажгли, а оставили де на камышенском городище 4 пушки чюдинные, железные. Да он жа де, Ивашка, будучи у тех воровских казаков на Камышенке, слышел в переговоре у воровского казака: как де он, вор Стенька Разин, с казаками пошел на низ и Черной Яр взял, а воеводу Ивана Сергиевского посадил в воду. А что де, государь, с астараханскими ратными людьми учинил, того де он, Ивашка, у того воровского казака не слыхал. Да он же, Ивашка, мне, холопу твоему, в роспросе сказал. – Слышал де он Ивашка, у того ж воровского казака в переговоре: вор Стенька Разин от Черного Яру пошел к Астарахани и стоит де подлинно под Астараханью, и всякое де, государь, дурно он, вор Стенька, над Астараханью хочет учинить. А про твоих великого государя астараханских ратных людей, которые посланы из Астарахани для промыслу на него, вора, и про Астарахань, – над Астараханью от него, вора, какова дурна не учинилось ли, – подлинных, государь, вестей мне, холопу твоему, нет, и на Саратов ведомости о том ни от кого не бывало. [См. Крестьянская война под предводительством Степана Разина. Сборник документов. Том I, М., 1954, с. 184-185]
