‘Какой же он спокойный, просто охренеть! ’
– Стоп, стоп, я вступлю в компас, только дайте ему отбеливатель, ну вашу ж мать!
– Хорошо, хорошо, давайте без криков, мистер… Ах да, у тебя нет фамилии и отчества. Как мне стоит к тебе обращаться, мистер Аргент? – он посмеялся как-то тихо, как смеются старики. С какой-то слабостью, и в тоже время с полным спокойствием. Шишка обошла Тима и наклонилась прямо над Аргентом, смотря ему прямо в глаза. Легкомысленное отношение к ситуации вдруг куда-то улетучилось. Голос приобрёл бас, а безжизненная улыбка ушла, – Твоё вступление в компас будет означать, что ты принадлежишь нам полностью и без остатка. Нам известно, что за последнее время очень много начальников стали попадать в тюрьму, потому что на них приходили анонимные доносы в виде переписок, видео и фото материалов с веб камер компьютеров и телефонов, их передвижение и прочее, доказывающее их вину в тех или иных преступлениях. Конечно, никаких доказательств, указывающих на тебя нет, но я уверен, что это твоя работа. И занимаешься ты этим явно не эти последние два месяца, что нам известны из доносов, и явно сдаёшь не всех. Так вот все эти записи, вся информация, что у тебя есть, всё, что ты когда бы то ни было взламывал, будет принадлежать нам, теперь это наша собственность. Ты ведь согласен на это, и всё нам отдашь без всяких проблем, верно?
Аргент всё это время смотрел на Тима. У того были молящие глаза.
‘Всё хреново, всё оооочень хреново. Тиму конец, если я сейчас откажу, да и мне тоже. Но то, что он от меня хочет этот хрен, может лишить жизни гораздо больше людей. Как-то спрятать? Не успею, оно считай в открытом виде лежит. Зашифрованном, да, но искать долго не придётся. Да сука, даже если не искать и не стараться, одних только людей с моих доносов будет достаточно, потому что следом за ними поплывут все те, кто на них работал. Их я, конечно, не трогал, но на них база тоже лежит вместе с этими уголовниками в одних разделах. Если это попадёт к ним в руки, то им всем конец. Нет, нельзя. Тим, прости, тут никак, мы не стоим стольких жизней. ’
– Нет, я эт-того не дам.
‘Еле выговорил. Страшно, пиздец, конечно, я не хочу умирать! Надо что-то придумывать. В рюкзаке пистолет, но до него не добраться да и даже если каким-то чудом в руки возьму, эти четверо громил гораздо раньше меня уложат. Ещё и так плотно держут, уже плеч не чувствую. Что-нибудь придумаю, обязательно… ’
– Аргент, хватит разговаривать с самим собой, – шишка неожиданно вмешалась в «разговор» Аргента.
