Декабристы заложили и новое: кровь во имя неведомого, туманного будущего.
Эту страшную традицию продолжили «петрашевцы». У нас умалчивается то обстоятельство, что на своих собраниях они обсуждали, помимо вопросов философских, ещё и убийство царя. Достоевский, бывший в числе петрашевцев и приговорённый к повешению, показал всей своей жизнью и творчеством, что суровый суд он принял как заслуженный и через этот суд отделался от бесов, разъедавших его в молодости.
Но пророки подполья самозабвенно заражались «психозом крови». Чернышевский в 1853 году писал: «меня не испугает ни грязь, ни пьяные мужики, ни резня». В 1880-х в «Катехизисе революционера» Нечаев провозгласил, что все средства – ложь, провокация, воровство и убийство – не только не должны смущать революционера, но абсолютно необходимы и всячески его украшают. Это и есть революционная доблесть!
Как известно, фабулой для «Бесов» Достоевского послужила именно судьба Нечаева, который 34
убил своего приятеля, когда тот посмел в чём-то не согласиться с «вождём».
Узнаёте интеллигентскую нетерпимость? Мы и сегодня её частенько наблюдаем в разных телевизионных ток-шоу.
Они, думается, и сегодня «бредят эшафотом», только не признаются в этом открыто.
Полтора века до революции наука и публицистика проповедовали возможность достижения абсолютной свободы, безумную надежду на всеобщее счастье и довольство, надежду на то, что люди на основании разума достигнут полного равенства на земле.
В университетах «дурачки профессора», говоря словами В.В. Розанова, зашевелились: шла проповедь того, что «социализму принадлежит великое будущее» и он призван обновить весь мир и «разрешить на земле проблему счастья».
Либеральные, радикальные и социалистические партии в своих призывах к свободе и грабежу стремились обогнать одна другую.
Кадеты призывали к национализации земли, социал-демократы – к муниципализации, социалисты-революционеры – к социализации, а все вместе – к уничтожению права собственности и коренному социальному перевороту.
В этом состязании «кто даст больше» победа осталась за теми, кто честно и открыто заявил, что всё позволено.
Революция и гибель России стали неотвратимы. Этот процесс болезни, приведший к смерти России, начался с Петра I, который, как это бесспорно 35 всеми признаётся, стал родоначальником русской интеллигенции.
Россия оказалась «пустой», потому что мозг страны – интеллигенция – оказался гнилым и своим гниением заразил русскую нацию.
