Кавалерия, больше походящая на металлические валуны, была готова снести строй противника и убить всех одной своей массой и силой столкновения.
Командующий казался отстранённым и незаинтересованным, несмотря на то что он все это активно подготавливал. Он знал, что это ни к чему не приведет.
6
Вот и настал этот момент.
Войска, увеличившиеся в разы не только за счет вооружения и брони, но также и численно, выстроились на вершинах своих холмов.
Град стрел обрушился на противника с обеих сторон. Это лучники начали свою работу. Потерь практически не было, ведь расстояние еще достаточно большое и не позволяло прицеливаться. Залпы носили скорее проверочный характер, и были попыткой просто запугать.
Очевидно, что все решится в низине, куда обе армии уже начали спуск, поневоле набирая скорость.
Столкновение конниц, и сразу же красные чернила затапливают центр листа. Пехота, чуть отставшая от конницы, обрушивается на оставшихся в живых и потерянных конников. Фаланга против фаланги. Копья ломаются о щиты, сверху летят стрелы и дротики в обоих направлениях и уже чаще попадают в цель, а красные чернила уже занимают треть листа. Черные и зеленые солдатики падают замертво, растворяются в красном либо закрашиваются прибывшими подкреплениями.
Лучники с обеих сторон истратили весь запас стрел, взялись за легкие мечи и ринулись в последнюю атаку. Силы обеих армий напряжены до предела.
Нарисованные воины начинают тонуть в пролитых чернилах, что уже заполонили весь лист и закрыли синюю линию горизонта.
Я пал одним из последних.
7
Так завершилась эта безымянная война на сорока восьми листах общей тетради.
Морские сражения, разведки и засады в лесах, битвы самых сильных и искусных воинов один на один – многое события не попали в эту скромную летопись.
Последняя битва, превратившаяся в черную страницу, на которой ничего не разобрать, стала последним эпизодом войны.
Улавливаю звуки. Кроме них, больше ничего нет. Совсем не мелодичные, они сплетаются в назойливый гул, забивающий голову и не дающий мне сосредоточиться. Не могу ни пошевелиться, ни издать собственного звука, чтобы заглушить все это. Остается только по возможности успокоиться и слушать.
Зу-зу-зу, равномерно перемещается звук совсем близко, словно автострада проходит в метре от меня. Шоркают ботинки, невидимые мне ботинки, стирая себя до основания.
Кр-бр – кашляет такой же назойливый прохожий, сплевывая мокроту с этим нутряным хрипением.
