Вроде бы ничего не случилось, но тревога на душе осталась. В этот момент её сын размышлял, насколько жесток мир, если, отняв его ноги, он напоминает об этом каждый раз через боль, чтобы не забыть о потере. Он пытался не зацикливаться на их отсутствии, но эти фантомные боли каждый раз возвращались и не давали забыть об утрате.
Утро добрым не бывает – и вряд ли оно может быть добрым, если началось в восемь часов до полудня. Но как ни пытался Фёдор заснуть в очередной раз, ему это не удавалось. «Что ж, следует сегодня немного развеяться и если получится отвлечься. Утренняя прогулка вряд ли будет плохой идеей. Сходить и насладиться знакомыми и любимыми местами – вполне неплохо», – думал он.
Приведя себя немного в порядок не без помощи матери, он отправился на прогулку местам своей былой славы. Конечно, в городе особо не разгуляешься, и виной тому было небольшое количество территорий, куда можно без проблем попасть на инвалидной коляске. Одним из таких мест являлся небольшой городской парк с парочкой кафе, где можно купить не такой уж и скверный кофе.
Направляясь в парк, он старался не замечать пристальные взгляды прохожих. Теперь это стало неотъемлемой частью его жизнью. «Что ж, буду думать, что я суперзвезда, и каждый желает получить автограф от меня или хотя бы полюбоваться мной», – рассуждал Фёдор, как вдруг на главной площади (вряд ли это место можно было назвать площадью, скажем, площадочка, небольшая, но тем не менее площадка) он замечает одно знакомое ему с детства лицо, вернее, со школы. Чуть ли не выпадая из коляски, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов, до него долетают возгласы его имени. Оставалось единственное – игнорировать, – но это будет весьма неприлично.
– Федька, это ты что ли? Господи, что с тобой произошло?
– Привет, Кристина. Да вот знаешь, шёл, потерял сознание, очнулся – ног уже и нет. С кем не бывает, – с нехарактерным для него чувством юмора произнёс Фёдор. Ответ обескуражил его одноклассницу. – А как твои дела идут? – спросил он абсолютно без интереса.
Ему не очень хотелось продолжать диалог, но ради приличия пришлось это сделать. Тут же появилось какое-то гложущее чувство то ли неполноценности, то ли неудобства, и даже немного стыда за своё нынешнее положение.
– Слушай, тыщу лет тебя не видела и не слышала. А по правде, что произошло? – не поняв ироничного ответа и того, что ему не очень-то хочется продолжать разговор, она настояла на своём.
