– Помыться бы мне, – попросил он у дядьки.
Дяденька по обыкновению почесал затылок.
– Ну, домой я тебя не позову, но сейчас решим…
И повел Вадима к некой Нюре, дом которой находился неподалеку и банька возле него спускалась к самому озеру.
Нюрка оказалась крепко сбитой женщиной лет пятидесяти с веселыми глазами.
– Нюр, вот солдатик на помывку просится, дай ему баньку! Он тебе и дров для нее впрок наколет.
– Какой же это солдатик? – засмеялась Нюра, – Это целый генерал!
– Да, я быстро! – попросил Вадим. Со здоровьем у меня все в порядке. Могу и справку показать. Справки у него не было.
– Где ты его взял? – спросила Нюрка у дядьки. Дядька рассказал.
– Тогда ладно, – решилась Нюра. – Пойдем солдатик, я тебе баню покажу. Только быстренько в бане не бывает!
… То, что быстренько не бывает, Вадим понял уже через час.
Нужно было наносить воды из озера, наколоть дрова, дождаться пока она растопит печь, выпустит пар и дым, окотить кипятком скамью и пол, помыть предбанник, в котором стоял диван и стол со стульями…
Так прошло два часа. Наконец он блаженно растянулся не полке и окатил себя из тазика теплой водой.
В блаженном полусне он даже не услышал, как скрипнула входная дверь в баню. А через пять минуть в парилку вошла совершенно голая Нюрка, и раскачивая тяжелыми грудями, весело сказала:
– Ну, что помылся, солдатик?! А теперь за работу!
… Не успел Вадим опомниться, как из парилки он оказался в предбаннике, на диване и под ним лежала Нюрка, вцепившись с него всеми руками и ногами.
Когда Вадим обессилил, она крепко сжала его, так же крепко поцеловала, и каким – то уже страстным шепотом сказала:
– Ладно, у нас еще вся ночь впереди! Не здесь..
– Да я бы хотел сегодня уехать, – робко запротестовал Вадим, хотя и Нюрка и предложение провести с ней ночь, ему понравилось.
– Милый, останься – просяще протянула Нюрка. – У меня ведь нет никого, и сто лет уже этого не было.
– А чего так?
– Ну, откуда здесь в деревне незанятые мужики. Да еще в моем возрасте. А если бы и были – вся деревня будет пальцем тыкать!
–Ну, да, – согласился Вадим, и как же ты?
– Тереблю! – усмехнулась Нюрка.
… Ночь, конечно, была жаркой. Всю свою неистовую страсть и накопившееся желание Нюрка отдавала этому случайному для нее человеку.
Вадиму было ее жалко, и он не возражал.
Уже в полночь, когда страсть утихла, и они обессиленные и уставшие распластались на постели, – Вадим зачем–то спросил:
– Нюр, а у тебя муж был?
– И не один, – ответила Нюра.
