Предстояли две новые недели карантина. Всё это время за Сенькиной семьёй следили, – из квартиры выходить строго запрещено: может заразные, мало ли. Продукты приносили специальные люди, которых никто не видел, – они оставляли пакеты с едой у двери.
Эти две недели тянулись как два года. Ожидание выматывало, терзало, мучило. Мальчик очень боялся за бабушку. Он знал, что родители постоянно разговаривают по телефону с врачами, но не догадывался о чём. После таких звонков родители, были очень серьёзны и озабочены.
Однажды после очередного разговора мать, радостная, вбежала в его комнату, и на вопрос о самочувствии бабушки воскликнула: “Идёт на поправку!” Однако это радостное состояние продлилось не долго, и вскоре мать стала ещё серьёзней.
Наконец, прошли две недели карантина и один день с вышеописанного события. Сеня первым делом решил навестить больную бабушку. Пустят его или не пустят, – об этом он не подумал. Он просто сел на автобус и поехал в сторону больницы.
У здания стоял врач и раздавал остальным медработникам различные распоряжения.
– Мальчик, ты куда? – спросил он с таким равнодушным видом, что Сеньке стало чуть-чуть не по себе.
– Я… а… к Валентине Павловне… э… Веренинской… Проведать её… – заикаясь, ответил тот, – я её внук.
– А! Арсений Павлов? Помню тебя! – равнодушное лицо главврача вдруг резко омрачилось, – во-первых, Арсений, в ковидную больницу нельзя никого пускать просто так: слишком велик риск. Вот твоего отца, как корреспондента, я бы пустил. А во-вторых… – врач на секунду замолк – а во-вторых… Неужели, родители тебе совсем ничего не сказали?
– Нет… – произнёс Арсений с потемневшими от волнения глазами.
– Ну, если они тебе ничего не говорили… – врач снова на секунду остановился, – раз они тебе ничего не говорили… – он был очень растерян и не мог подобрать правильных слов, – если не говорили, то и я не могу. Иди домой, Арсений. Думаю, рано или поздно родители тебе всё расскажут…
Сеня побледнел. Он прекрасно понял, что произошло, но не мог полностью осознать случившееся. Потрясённый, он развернулся и стал медленно отходить о больницы. Врач хотел что-то сказать ему вослед, но передумал…
Мальчик пошёл домой окольными путями, он долго петлял, сворачивал в дворы. Возвращаться не хотелось. В его голове стоял светлый образ бабушки, такой доброй и нежной. Ещё живой…
Вдали показались окна родной многоэтажки. Сеня вошёл в подъезд, поднялся на свой этаж и нерешительно замер у двери в квартиру. Затем он положил ладонь на ручку двери, и… дверь поддалась. Она была открыта. Странно… В прихожей никого. Мальчик разулся и прошёл в коридор. Из-за двери родительской спальни слышались голоса. Он прислушался.
