…Способ, какой выбрать способ… сама или риелтор… Рынки недвижимости молоды, времени для формирования профессионалов очень мало. Платить деньги за головную боль? Не мой вариант. Значит, сама. Сайты вроде Авито и т. п. мне в помощь…
Вот такие мысли крутились в моей голове по дороге домой. Женька управлял автомобилем и освободил мою голову для анализа.
Дома я познакомилась с особенностями работы сайтов продажи и покупки недвижимости, требованиями и образцами выкладываемых объявлений и приблизительно прикинула стоимость квартиры по продаваемым аналогам в Ангарске. В электронном ящике меня ждал текст доверенности для ознакомления, пробежав по которому глазами я тут же ответила в духе "Все ОК".
Потом ужин вместе с моим смуглым партнером теми же, что и у мамы в меню, картофельным пюре и котлетами. Затем ежедневные ночные объятия и секс. У нас обоих впереди были неизвестность и страх. Но любовь и страсть согревали наши сердца и давали силы идти дальше.
Глава 7
Следующий день был посвящен детальному изучению работы сайтов продажи недвижимости, которым я занималась в небольших перерывах в плотном рабочем графике.
Фотографии, нужны привлекательные фото. Когда я забирала маму из дома, там остался изрядный свинарник, надо подготовить натуру. Планы на вечер – доверенность и уборка. Надо вычистить авгиевы конюшни за минимальный отрезок времени, а метод Геракла недоступен для меня. Поэтому сегодня у больной будет лайтовый вариант продуктового набора. Йогурт, творожок, сок, может, какой-нибудь бисквит. Хотя те, что продают в иркутских магазинах, не выдерживают никакой критики: много сахара и химикатов. Те, что производятся в Иркутске, очень жирные и могут быть с истекшим сроком годности, но покупатель об этом не знает. Владельцы торговых точек продовольственных товаров нередко наклеивают новые этикетки поверх старых. Их деятельность защищена действующим (дырявым) законодательством России, а именно его бюрократической реализацией. Выклюют весь мозг при попытке найти правду и наказать нечестного бизнесмена. Вдобавок тебя разведут адвокаты, а размер выплаты морального ущерба даже не покроет юридических расходов. Но и после решения суда в пользу пострадавшего его хождение по мукам не закончится – впереди приставы, шестеренки единой системы по уничтожению нервных запасов русских людей.
Ой, я отвлеклась. Я заскакиваю в супермаркет, затем к нотариусу, и мы вдвоем направляемся к маме в больницу. В машине разговор не клеится. Она приятная женщина и, вполне вероятно, очень интересный собеседник, но сложившаяся ситуация давит на меня и заставляет миллионный раз анализировать правильность принятых накануне решений. Я одна, Женька классный и умный, но он не сможет сделать корректные выводы из-за разницы во взглядах и непродолжительного времени проживания в России. Старший сын – тоже не вариант, мои проблемы не его. У него великая миссия – двигать российскую науку, да там и платят намного лучше. У младшего нет опыта, бывшему мужу я вообще параллельна. Мои родные и близкие люди на кладбище, а с остальными я не хочу делиться, начнется осуждение поведения моей матери и мой внутренний протест: "Кто вы, сука, такие, чтобы судить о ней. Ее психика требует лечения, а не осуждения!"
