– Чёрт, в вену не попал… Под кожу пошло…
Ты поднимаешь глаза на врача. Ты смотришь на него с нескрываемым гневом. С ненавистью. Ты хочешь схватить его за хлипкую шею и начать с остервенением долбить его башкой об угол вещевого шкафа, пока его мозги не вылезут наружу, а глаза не вывалятся из орбит.
Но ты сдерживаешься. Ты продолжаешь держать свою любимую собаку, чтобы киллер в белом халате сделал ещё одну попытку её прикончить. Ты держишь её и шепчешь:
– Всё хорошо, Эрна. Не бойся. Всё будет хорошо…
Ты никогда не произносил столько лживых слов за три секунды.
Ветеринар набирает в шприц ещё одну дозу дитилина. Он даже не взглянул в твои глаза, когда обмолвился о неправильном введении иглы. Просто он понимает, что мгновенно превратится в пепел под действием твоего взгляда. Поэтому он продолжает заниматься своим делом.
Игла опять протыкает кожу на лапе, и поршень опять толкает прозрачный дитилин вперёд.
Эрна уже не скулит. Она просто хрипит. Выдохлась.
Ты сидишь поверх неё, держа её передние лапы руками, и обильно потеешь. Так обильно ты давно не потел.
– Сейчас она заснёт, – произносит врач, выуживая иглу пустого шприца из вены собаки. – Потом прекратит дышать, и у неё остановится сердце…
Несколько секунд спустя, которые для тебя длятся вечность, ты замечаешь, что Эрна затихает. Она прекращает хрипеть и теперь лишь тяжело дышит.
Она дышит всё слабее и слабее. Слабее и слабее… Глаза её закрылись.
– Вы уже можете её отпустить, – говорит тебе врач и убирает принадлежности в сумку.
Ты слышишь эти слова где-то на другом краю Вселенной. Много дальше афелия Плутона. За Поясом Койпера.
Ты разжимаешь вспотевшие кисти и выпускаешь обмякшие лапы Эрны. Она лежит и не движется. Будто уже умерла.
– Сейчас её сердце уже остановится, – говорит врач и поднимается на ноги. – Где здесь можно помыть руки?..
* * *
Человек – странное существо.
Невзирая на всю этическую надстройку, культуру и религию, это всё же самое жестокое порождение нашего мира.
В первом классе тебе читают стих «Что такое «хорошо» и что такое «плохо», заставляют учить его наизусть и с выражением читать у доски, а затем отпускают домой, где ты с друзьями находишь под деревом сорочонка, выпавшего из гнезда.
Он ещё совсем маленький. Наверное, и слепой ещё. Летать пока не умеет. Ты с друзьями заботливо сгоняешь с него муравьёв, берёшь его на руки, поднимаешь с земли и внимательно осматриваешь…
А потом вам становится весело.
Вы отмечаете, что он довольно забавно открывает свой клюв, видимо, прося у матери пищи. Ваша фантазия начинает безудержно работать. Она, как паровой котёл, принимается пыхтеть, генерируя идеи.
