В тот далекий летний день 22 июня 1941 года было очень тепло, солнце, на небе ни одной тучки. Все занимались обычными для себя делами. Мы – дети играли в лапту на лужайке возле домов, никто даже не подозревал, что всё это скоро закончится.
О войне мы узнали во второй половине дня, так как радио было в соседней деревне – тарелка, которая висела на столбе. И мы бегали слушать.
Нас у мамы было трое: я и две старшие сестры. Старшая сестра Маруся, которой тогда было 9 лет, стала главной помощницей, так как мама работала почтальоном и разносила почту в пять деревень и на лесоучасток в Кочеватку, приходила домой очень поздно. Сестры взяли на себя весь груз забот по дому.
В 1944 году я пошел в школу. Мне было тогда еще 6 лет, но мои сверстники пошли 1 сентября в школу, а я сидел дома у окна и завидовал им. Однажды, когда мама ушла доить корову, я вылез в окно, и убежал за ребятами. В школе я сел за первую парту, так и ходил неделю, пока учительница Агафья Федоровна не разрешила маме оформить меня.
Тогда мама сшила мне из домотканого холста штаны и рубашку, мне дали букварь, тетрадку и карандаш. Учеба давалась легко. В первом классе мы писали сначала карандашом. Карандаши были большим дефицитом. После уроков учительница карандаши собирала и на следующий день снова раздавала. После зимних каникул перешли на перьевые ручки. Чернила были чёрные, фиолетовых чернил не было совсем. Учебников и тетрадей не хватало. Выдавали один учебник на несколько человек, тетради сшивали из упаковочной бумаги, иногда из газет. Чернила в таких тетрадях растекались, перо всё время цеплялось, падала «ляпушка» и растекалась по тетради.
Учителя сами делали чернила из порошка или сажи, разбавляя горячей водой. В каждой тетради была промокашка, чтобы высушить чернила. Перья приходилось менять достаточно часто. Их можно было купить в магазине в райцентре. Помню названия перышек: 86-ое, ласточка, скелетик.
Помню вот ещё что. Лето 1944 года было жарким. Все жители деревни занимались тяжелым каждодневным трудом. Была норма по прополке яровых в 20 соток на человека. Пололи колючий осот, руки к осени у всех были шершавые, грубые. Мне запомнились распухшие руки старшей сестры, из которых сочилась кровь. Чтобы заживить раны, она смазывала ладони на ночь простоквашей.
В1944 году у нас погиб отец. Мне запомнился этот осенний день, когда наша семья получила извещение о его гибели.
Мы с сестрами копали картофель. Стоял октябрь, пролетал снег, почва тяжелая, глинистая, огород огромный. Нам для копки дали выходной день в школе. После обеда пришла мама с работы, по лицу текут слёзы. Мама достала листочек бумаги и говорит: «Отца убили!» Мы сели на завалинку и допоздна проплакали, картошку потом только вечерами копали, потому что выходной нам больше не положен был…
