– Что это у тебя? Откуда? Чьё? – указывает на записную книжку, зажатую под мышкой.
– Это не моё. Это его. Он разрешил взять и оставить себе. Здесь его стихи, – как псих, сам себя убеждает Гот.
– Ясно. Отдай мне. Я посмотрю, – важно говорит. Фитоняша привыкла, что её слушаются как авторитета. Она даже слегка зазнаётся от этой самоуверенности.
– Нет. Не сейчас, – крепче стискивает книжку в объятиях.
Но Фитоняше плевать. Она вырывает у него потасканный блокнот и, веером пропустив страницы, останавливается на одной. Несмотря на то, что тряска мешает удерживаться на строке, девушка медленно, но читает. Перепрыгивает со строки на строку, как с ветки на ветку.
«В телесном пылу стенаний,
Где каждый душой хромой,
Творится шаманский танец,
То огненный хоровод.
Натянуты туго, дико
Морковные мышцы ног,
Пунцовые, как гвоздика,
Все кружатся голяком.
И каждый горящий факел,
Оранжевый фигурист,
Ожившие на бумаге,
Вчерашние "чистый лист".
Подвижное пламя вихря
Рождает хмельной азарт.
Гарцуют в мазурке хитрой,
Обмакнутые в закат.
Мог номер поставить только
Приверженец темноты:
Талантливый хореограф,
Безумный Анри Матисс».
Фитоняшу потрясает чёткость образов, их верная передача, сохранность. Ещё сильнее её впечатляет своё узнавание. Знаменитая картина Матисса «Танец» ярко всплывает в памяти. И идея озаряет её, как фонарь аптеку. Она знает, какое оружие использовать.
– Гот, – трясёт его. – Мы объединимся. Опять. Помнишь, картину, где рыжие люди хоровод танцуют?
– Ну да, – мямлит. – Конечно, – бормочет, будто после сна.
– Никогда не приходило в голову, что она соединяет нас? Что мы, по сути, одно? Что вместе создадим интермедию? Знаешь, что я сделаю? – глядя в будущее, спрашивает Фитоняша.
Обычно, у правды нет будущего времени, потому что завтрашний день неизвестен, и никто не в силах его предугадать. Будущее изменчиво, неустойчиво. Постоянно вертится, как змея. Но сейчас Фитоняша говорит полную правду.
– Что? – эхом отзывается Гот, не убирая голову с колен. Лежит, как кошка. Только глаза задирает вверх в поисках лица Фитоняши.
– Я поставлю этот танец в реальности. И это будет заявление. Я замещу искусство вандализма искусством интермедии. Буду танцевать картины. Создам проект «Ван Вог». И ты мне поможешь.
Шторы, занавешивающие будущее, скользят по гардине. Кулисы разъезжаются в стороны. И впереди – сцена.
