Но он не отчаивается.
Он находит решение.
Он готов перешагнуть через гордость.
Чмо готов встреться с Готом. И попросить его об услуге. Предложить ему сотрудничество. С выгодой для обеих сторон. Вместе они прозвучат на всю мощь. Чмо наблюдает за его жизнью в Тик-ток. Черпает оттуда новости. Следит за развитием творческой мысли. Знает, в какую глушь заходит его друг. Почти старший брат. Знает, что он нуждается в Чмо. Даже не в глубине души Гот жаждет, чтобы его остановили. И Чмо окажется рядом. В неподходящий момент.
– Ты слышала, что вытворяет этот мерзавец? – спрашивает у Фитоняши Гот.
– Ты о ком? – в свою очередь узнаёт та (она слышала всё).
– Не прикидывайся, – хмурится галочка брови. – Чмо. Он намеривается насолить мне. Разъезжает по больничкам с дурацкими поэтическими проповедями. Думает, этим кому-то поможет. Всё-таки время совсем не меняет людей. Каким был безмозглым, таким и остался.
– Завидуешь? – надменно фыркает Фитоняша.
Её пьянит раздражение Гота. То, как он мечется по комнате. Как кусает губы, съедая помаду.
– Чему? – слишком резко для правды срывается Гот. – Его общественному позору? Нет уж. Просто меня злит его мнительность. Его уверенность в себе. И вера в то, что делает. Потому что его теория про искусство жизни – глупость! – верещит Гот. Его радует возможность вылить желчь.
– А искусство разрушения, значит, умно? – ехидничает девушка, только раззадоривая фиктивного живописца.
– И ты туда же? Хочешь переметнуться на его сторону? – вспыхивает так, что чуть не падает от резкого оборота.
– Не беспокойся. Женщинам ни к чему игры в войнушки. Мне до лампочки оба лагеря. Это, конечно, мило и порой даже полезно устроить игрушечный суд с адвокатами и прокурорами, но эта суматоха быстро приедается. Наскучивает. И, более того, это соперничество, кто выкинет штучку покруче, может вызвать привыкание. Раз – и вы оба втянуты в болото зависимости. От славы. От чувства собственной важности. От болезненного страха занять второе место… – излагает давно созревшие мысли.
– Не преувеличивай, – хмыкает, остывая, парень.
– …Я же самодостаточна. Я ухожу из вашей войны. Не хочу быть ни на чьей стороне. Мне ни к чему доказывать свою правоту и занимать первенство. Стану независимой. Займусь сомовыражением…
– Чем? – скептически фыркает.
– С греческого «soma» переводится как «тело», – терпеливо объясняет. – Складываем одно с другим и получаем «сомовыражение», выражение чувств при помощи тела, вместо вашего пафосного «само». Может быть, кто-то подтянется и ко мне. Раздобудем дом на колёсах. Станем дикими танцорами… – мечтательно распевает Фитоняша, наматывая локон на указательный палец.
