— Вы Дейзи Льюис? — спрашивает мужчина с сильным новозеландским акцентом.
Хриплый и грубый голос, который обычно заставляет меня внутренне краснеть (голос и руки — это мой фетиш), но я игнорирую его, потому что понятия не имею, кто этот парень, или откуда он меня знает, и почему он кажется сумасшедшим.
— Это я, — говорю я ему осторожно. — А ты кто такой?
— Твой водитель, — ворчит он.
Мои брови поднимаются.
— А где Лейси?
Он пристально смотрит на меня.
— Твоя сестра, — говорит он, — Занята. Я тоже был занят, но когда она позвонила, умоляя меня вернуться в Окленд, чтобы забрать тебя, мне показалось неправильным отказать будущей невесте.
— Я ничего не понимаю, — я качаю головой. — Она сказала, что заберет меня.
— Ты приехала на день раньше.
Я несколько мгновений моргаю, глядя на него. В этом нет никакого смысла.
— Нет… — я прижимаю руки к вискам, пытаясь собраться с мыслями. Это все равно что пытаться перелезть через бетонную стену. — Я сказала, что приеду двадцать второго.
Когда я открываю глаза, он смотрит на меня, как на полную идиотку. Не могу сказать, что мне нравится этот взгляд. Мне хочется вернуть все хорошее, что я о нем думала, хотя все эти приятные вещи относились к его телу, которое, к сожалению, все еще выглядит сексуальным. Особенно когда он складывает руки на груди, и мама миа, какие восхитительные предплечья.
— Ты смотрела на сегодняшнюю дату? — спрашивает он.
Я не могу удержаться, чтобы не посмотреть на него в ответ на мгновение, прежде чем схватить телефон, ожидая увидеть 22 на экране блокировки.
Но это не так. Конечно, это не так.
Там написано, что сегодня 21 февраля.
— Как это случилось? — спрашиваю я больше себя, чем его.
— Твоя сестра не выглядела удивленной, — говорит он усталым тоном.
Мой взгляд резко останавливается на нем.
— Что ты хочешь этим сказать?
Его смуглое красивое лицо не выражает ничего, кроме презрения.
— Послушай, — говорю я, чувствуя себя взволнованной, надеясь, что мое лицо не начнет краснеть. — Как же я могла пропустить день?
Его глаза бегают по моему телу, как будто ища какой-то признак, почему я такая глупая. Они останавливаются на моем розовом багаже. Затем сосредотачиваются на туфлях Тори Берч, штанах для йоги, гигантском пушистом кардигане, и сумки Луи Виттон на сгибе моей руки.
Я знаю, что выгляжу как богатая сучка по сравнению с его поношенными джинсами и футболкой.
— Вот дерьмо, — говорю я.
Я ненавижу, что это, наверное, только добавило дополнительного стресса Лейси.
