- Я не знаю, это сложно для меня. Я всего лишь воин, – ответил Эрган.
- Нет, Эрган. Мы все всего лишь люди. А воин, или фея или всё остальное – это наши решения и их последствия. Скажи, когда ты воюешь и перед тобой враг, думаешь ли ты, лишая его жизни о том, что ты убиваешь живого человека? О том, что у него были планы, любящая семья, родители, жена, дети, которые не дождутся его с войны?
- Нет, Лера. В битве есть я и враг. Такие мысли приходят потом к каждому. Но об этом нельзя много думать. Это разрушает личность. На поле боя выбор один: или ты, или тебя. Всё. Дашь слабину, почувствуешь жалость – ты труп. Потому что тебя никто не пожалеет.
- Я поэтому не понимаю, что делать феям жизни и света на войне. Вот, допустим, бьются насмерть Эрган и условный Пашка с другой стороны. Как решить, кто из них должен умереть, а кто остаться в живых? Наблюдать не вмешиваясь? Это должно быть противно самой нашей природе.
- Смерть – это заключительный этап жизни, – пожал плечами Эрган. – Вот пусть жизнь сама и решает. Возможно, случится ситуация, что и тебе придётся кого-то лишить жизни ради своего спасения, ты об этом не думала? Или ты позволишь убить себя, если на тебя нападёт нежить?
- Нет, – улыбнулась я. – Не позволю. Я хочу жить. Я хочу вернуться домой, меня ждёт бабушка.
Эрган как-то странно моргнул, и кадык его дёрнулся. Он отвёл взгляд.
- А ты, Эрган? К кому стремишься вернуться ты? Кто твой якорь?
- Якорь? – не понял Эрган.
Я уже узнала, что на этом уровне нет моря (только большие водоёмы), и, соответственно, всё с ним связанного.
- У нас это устройство для привязки… средств передвижения. Представь, к примеру, летающий дом. В землю втыкается крюк с длинной цепочкой, который не даёт ему улететь высоко и далеко. В психологии якорем называется то, что удерживает человека в жизни. И то, что заставляет человека возвращаться домой. Мой якорь дома – моя бабушка. А твой? Невеста?
- Я видел невесту два раза. Первый раз при знакомстве. Второй раз при договоре помолвки, – ответил только на один вопрос Эрган.
Про якорь не захотел или не успел. Потому что в зоне видимости показался Пашка. На руках он нёс забавную зверушку. Чем-то похожего на нашего чебурашку в японском, белоснежном исполнении. Вольготно устроившись на руках Паши сидел белоснежный пушистый зверёк, с огромными глазами на всю морду, как у ленивца, только симпатичнее, не такие выпуклые, разумные и сиренево-синего цвета.
Пашка сиял как начищенный самовар. Даже лицо Эргана стало менее суровым при виде этой компании.
