Шипы на ботинках моих «коллег» позволяли им держаться, не скользя по поверхности. У меня же ноги разъезжались, а кеды давно набухли от сырости, и ноги отяжеляли. В сырой обуви ходить малоприятного, но хотя бы было жарко. А вот скользить и засасываться при этом…
Я хваталась за тонкие стволы деревьев по дороге, пытаясь удержаться и не плюхнуться на попу и проехать на ней вперёд нашего отряда.
У-у… лучше бы они настояли, чтобы я надела эти кирзачи с портянками, кляла я всё и всех на свете, включая и себя.
Пашка как мог помогал мне, придерживая, но я всё равно всех задерживала, да и мускулы на ногах от постоянного напряжения стало сводить.
- Эрган, привал, – попросил Пашка, глядя на мои мучения.
Тот обернулся и смерил нас взглядом. Взгляд его прошёлся по моим ногам к стопам. Он бросил выразительный взгляд на кеды, а я задрала нос.
Атон поднял голову, посмотрел на небо.
- Позже. Маркотэ, – указал он рукой в небо.
Все посмотрели в ту сторону, и вразнобой кивнули.
- Чё? – подергала я Пашку, требуя перевода.
Глава 8
- Оттуда птица маркотэ летела. Они около водопадов живут. Пока их мало и редко видно, это значит, что мы на пути, но нам ещё станов десять идти, – пояснил Пашка. – Как их больше будет видно, значит, мы всё ближе.
Стан – это у них единица измерения, чуть больше нашего полкилометра. То есть около пяти километров ещё пилить. У-у…
Пашка присел передо мной, подставляя спину.
- Залезай, Лерунь.
- Да не, – упрямо сказала я. – Я сама ещё могу идти.
Боже, как хочется свалиться на землю, протянуть ноги. А также умыться, сполоснуться…
- А-а… – взвизгнула я, потому как Пашка меня схватил и запрокинул на плечо, и понёс, обидно шлёпнув легонько по попе.
- Не хочешь ехать на спине, поедешь вниз головой, – сообщил он мне.
После шиканий на мой визг, послышались одобрительные смешки.
- Ладно, пусти, – зашипела я. – Залезу тебе на шею и свешу ножки.
- Так-то лучше, – довольно заявил Пашка и спустил меня на землю.
Я залезла к нему на спину, обхватив за шею руками. И за пояс ногами. Немножко дам ногам отдохнуть, а потом пойду сама, подумала я. Но дальше наш путь становился всё хуже. Мои спутники месили грязь почти до колена, уже сами снизив скорость продвижения.
Передохнуть удавалось только при встрече с нежитью. И то только нам. Пашка ставил меня на ноги, и по тому, как он переминался с ноги на ногу, и как горели его глаза, я понимала, что он рвётся туда, вперёд, в бой, но ему приходится присматривать за мной.
