– Где Варя?!
– Что с тобой, Звягин? Ты не проснулся. Ты сейчас отца разбудишь.
– Отвечай, где она?!
– Ты идиот!
Света противно смеется. Ржет на всю квартиру. Мне хочется ее заткнуть.
– У тебя точно не все в порядке с головой, Витя, – облизывается она. – Хватит так себя вести. Ложись спать, – она бьет ладонью по постели.
Я теряю всякое терпение, лечу на нее и трясу за плечи.
– Где Варя?! Куда она ушла?!
Весь позитив потаскушки улетучивается. В глазах вспыхивает страх, а я трясу ее, как тот мешок.
– Прекрати, Витя, ты делаешь мне больно! Мне больно!
– Где она?! – мои пальцы вонзаются в ее кожу. – Отвечай!
– Я и есть Варя!
– Что ты с ней сделала?!
– Это я! Отпусти меня!
Я настолько зол, настолько не владею собственным телом, что с силой сжимаю ее шею. Хочу услышать хруст. Хочу удавить мерзавку, если она не признается. Но она не признается, просто лупит меня по лицу и противно хрипит. Бедняжка явно пожалела о своей выходке, но как же жаль, что я уже не могу остановиться.
Я просыпаюсь от громкого шума воды в ванной комнате. Провожу рукой по простыни и не нахожу ничего, кроме холодной пустоты. Мне остается только догадываться, что заставило Витю принять ночной душ. Мне остается только ждать, когда он закончит процедуру, ибо весь сон как рукой сняло. Ворочаюсь. Пытаюсь вспомнить, как заснула и оказалась здесь, но все мои воспоминания складываются в одну печальную правду – лаборатория, анализ, кровь. Сейчас это главное и единственное, о чем мне приходиться думать. Получить результат также страшно, как опустить руку в мясорубку. И, по-моему, этот страх испытываю только я одна.
Витя возвращается спустя пятнадцать минут, отчего я прерываю дыхание и притворяюсь спящей. Так забавно осознавать, что до кровати он добирается на цыпочках, боясь нарушить мой фальшивый сон. Каменный и заботливый – типичный Звягин. Не менее аккуратно он ложится в кровать, отворачивается и нервно дышит. Мне отчетливо слышно как колотится его сердце. Очевидно парень чем-то встревожен, а мне даже страшно подумать, что дни «спокойствия» закончились и коварная потребность снова рвется наружу, а ведь прошло так мало времени.
В попытке успокоить, поддержать, я боязливо кладу руку ему на плечо, но он будто не замечает. Витя весь дрожит, его лихорадит, и тогда я решаюсь его приобнять.
– Тебе нехорошо? Ты весь дрожишь.
– Отвали, – рычит он и грубо откидывает мою руку.
– Витя, что с тобой? – спрашиваю и чувствую, как деревянеет его тело. Он напрягается. – Я просто хочу помочь.
