– Она красивая?
Я смотрю на заплывшее с годами лицо и хлопаю рукой по плечу. – Не такая видная, как ты, папа. Далеко не такая.
***
Варе все же удалось затащить меня в ближайшую лабораторию. Чувствую себя подопытной крысой, когда медсестра берет у меня кровь из вены и разливает ее, как компот, по разным пробиркам. В коридоре еще десяток таких бедолаг, на них нет лица, а вот я, до тошноты опоенный наиполезнейшим молоком (как сказала блаженная Тарасова), сижу на стуле, раскрыв рот, и пускаю белые слюни.
– Вы обязательно позвоните мне, когда будут известны результаты, – щебечет
Варя. – Пожалуйста, у нас мало времени. Вот мой личный номер.
– Конечно. Они будут готовы через неделю, – отвечает врач, а потом смотрит через плечо девчонки. – А он что, еще и дурачок?
– Что?
Обернувшись, Тарасова понимает причину смятения врачихи. Отмахивается. – Дурачок, – соглашается она, – но не такой, о каком вы подумали.
– Ба-ба, ба-ба, – мямлю я.
Парадокс, но в роли дебила чувствую себя максимально комфортно.
– Я не твоя бабушка, сынок, – говорит врач.
– А он, благо, не ваш сынок, – бурчит Тарасова, дает мне подзатыльника и со стулом тащит в коридор. – Спасибо вам, буду ждать результатов. И, простите.
Мы возвращаемся домой к только вечеру. Так проходит каждый мой день: то она таскает меня в бассейн, а потом краснеет при виде плавок, то заставляет делать зарядку, а потом краснеет, потому что не может отжаться от пола. Признаюсь, Варя удалось внести перемены в мою жизнь, что не особо радует, а вот отец, напротив, за обе щеки наяривает слипшиеся макароны, которые есть попросту невозможно. Варя плохой повар, но истязатель отличный.
– Я не буду это есть, – морщусь я, глядя на тарелку с разноцветными овощами. – Лучше сразу меня убей.
– Тебе нужны витамины, Звягин.
Она шарахается по моей комнате, в моей футболке, в моих шортах и устанавливает свои правила. Ух, бесит.
– Мне нужен покой и наркота, а не твои вонючие витамины, – изнемогаю я.
– Глупости. Их требует твое тело, но не душа.
– Да что ты вообще об этом знаешь?
– Достаточно, чтобы поддержать диалог.
– Да? – удивленно моргаю и скрещиваю на груди руки. – А ну-ка, блесни своими познаниями. Я с радостью тебя послушаю.
Я растягиваюсь по кровати и запрокидываю руки за голову, заочно зная, что сейчас прозвучит что-то максимально эпичное.
– Я курила травку, – заявляет так, будто гордится. – Точнее какой-то табак, который украла у бабушки. Он был горький и пах цветами.
