Из командировки вернулся злой и уставший.
Летал на место падения самолёта Ан-28, принадлежащего авиакомпании East Wing, который упал в двадцати восьми километрах от Алматы. На борту воздушного судна находилось пять человек: три члена экипажа и два медицинских работника.
Судно выполняло рейс по маршруту Алматы-Шымкент-Алматы. Борт исчез с радаров спустя двенадцать минут после взлета и упал в селе Междуречинск на территорию крестьянского хозяйства. Пилотам удалось увести самолет от построек, но всё же машина задела линии электропередач.
Женщина, к которой направлялись врачи, и её нерождённый ребёнок — погибли.
Долго не мог прийти в себя после этой трагедии. Держал на руках маленького Пашку, играл с ним и обещал всегда быть рядом, беречь и защищать. Вот тогда я обратился к нему впервые «сынок». Потому как действительно почувствовал его своим сыном.
Марии о трагедии рассказал, статью забабахал.
Спать лёг поздно, но не спалось. Слышал, как Маша к Павлику вставала, как покормила, как песню ему мурлыкала.
Потом пришла, легла рядом со мной, ночнушку скинула, обняла, прижалась телом и целовать стала, ласкать…
А уже после всего, что между нами случилось, прошептала:
— Я люблю тебя, Митя.
========== Часть 4 ==========
— Надя, значит, система такая. Мы прилетаем домой, и я передаю тебя другому наставнику. Понятно?
— За что, Дмитрий Иванович?
— Что значит «за что»? У меня дела, работа. Отпуск возьму и займусь семьёй.
— Так отпуск или работа? И мне сказали, что вы не женаты.
— Женат! И кому лучше знать — мне или тому, кто сказал? А потом, что с тебя толку? Пишешь ты паршиво, помочь со статьями не можешь, водяру и вискарь не пьёшь, ну зачем ты мне?
— Учиться, вы ж не учите.
— Вот, я не учу, отдам тебя тому, кто учить будет.
— Я буду, честное слово! Только не отдавайте!
— Что будешь?
— Водку пить с вискарём, не прогоняйте меня, а!
— Надь, ты дура или прикидываешься?
— А какая разница, если вам до меня дела нету.
— Надя, мне сейчас не до тебя, я должен расследовать одно дело, понимаешь, почти личное. Два с половиной года назад погиб мой самый близкий друг. До вчерашнего вечера я думал, что это несчастный случай. А теперь понимаю, что его могли убить.
— Как вы это поняли?
— А мне письмо пришло от анонима. Странное письмо. Андрюха его написать никак не мог. Там говорится, что он жив. То есть не говорится, а подразумевается.
— А если жив? — Она не мигая смотрела на меня своими инопланетными глазами.
— Если жив — я его найду, а если мёртв, то найду его убийц. Но сначала мне придётся поработать с документами, а потом лететь в Алматы. Если шеф заинтересуется — в командировку; если нет, то за свой счёт.
