Иннокентий едет в деревню | страница 32
Чудик шел по обочине, внимательно вглядываясь. Около каждой тропинки он оборачивался на меня.
– Туда?
Я мотал головой.
Спустя некоторое время Чудик заподозрил неладное. Он все чаще взглядывал на меня и спрашивал, правильно ли идем. Потом остановился и с укором на меня уставился. После дождя, хоть и недолгого, тропинки раскисли и выглядели непривлекательно. Я не хотел топтаться в грязи.
К тому же я не помнил, какая тропинка ведет к чудесной яблоневой роще.
1.6. Тайна проясняется
1.6.0. Я продолжаю задавать правильные вопросы
Яблоневый сад мы с Чудиком не нашли, но в деревню я возвращался в приподнятом настроении. Насвистывая песенку, подходил к кабаку и увидел у входа Лизетт.
– Привет, – сказал я. – Как дела?
– Ты к Сереже? – настроена девушка была недружелюбно. Неужели все дело в яблонях, за которыми я не смотрел?
– Знаешь, почему пиво в деревне бесплатное?
– Оно не бесплатное, – отрезала Лизетт.
– Но я же его бесплатно пил?
– Ну, пил, – пожала она плечами.
– Почему здесь все такие загадочные?!
– Тетя Тоня, бабка твоя, была очень хорошей, – ни с того, ни с сего сказала Лизетт. – Я часто ее видала.
– Знаю, – сказал я.
– Да уж вряд ли. Одна она жила. Весь год, – с пол-оборота завелась девушка. – Ты хоть раз чем помог? Навестил, приехал?
Мне стало стыдно, но Лизетт продолжила выговор.
– Ей одной тяжко было: ни воды наносить, ни огород засадить, ни крышу починить. Да даже поросей не зарезать.
– Ну, поросей я бы точно не зарезал.
Лизетт долго молчала перед тем, как сказать.
– Любой мог пить пиво задаром. Но мы друг другу помогали, тете Тоне помогали. А потом она ушла, и все стало не так.
Лизетт многозначительно посмотрела на свои галоши.
1.6.1. Машина времени
Я не стал заходить в кабак к Сергею и понуро поплелся домой.
«Вот почему я не нравлюсь Сергею, почему не нравлюсь Лизетт. Они видят во мне эгоиста, бросившего пожилого человека на произвол судьбы. Эгоиста и лентяя».
Я вошел в спальню. Посмотрел на бабушкину кровать. Три подушки, которые она взбивала и ставила одну на другую, лежали в беспорядке.
Я сел, прислонившись к стене. Закрыл глаза. Счастье, которым, сама того не зная, одарила меня Алиса, было раздавлено чувством вины.
Алиса.
Я подошел к люку в полу, спустился в подвал и включил свет. Здесь было сыро, пахло плесенью. Лампочка Ильича мигала.
Я осмотрелся: железные бочки, колченогий табурет, несколько полок. На полках – советские кулинарные книги, календари и кипа тетрадей. Я открыл одну: исписана округлым почерком бабушки.