От этих её слов Думан вздрогнул, перестал разглядывать далёкие галактики. Он снова уставился на Богиню, ожидая продолжения фразы. Бастет сидела на золотом троне неподвижно. Её глаза даже не пытались найти Бругера, чтобы взглянуть на него. Богиня смотрела строго перед собой и немного вверх, казалось, она была погружена в созерцание далёких миров и слышит шёпот звёзд.
Широкое золотое ожерелье-воротник (ускх) было украшено камням и искусной вышивкой. Одежда Богини состояла из белой льняной туники до пят, подхваченной под грудью поясом из золотой ткани. В правой руке она сжимала золотой анкх, левая рука покоилась на бедре, босые ступни ног были открыты и плотно прижаты друг к другу.
К площадке, где стоял её трон с расписанными лотосами колоннами, вели семь белокаменных ступеней с полированной до зеркального блеска поверхностью.
По левую сторону от трона, у самых её ног, сидели друг за другом два больших чёрных котёнка. По правую сторону – в точно таких же позах сидели неподвижно два белых. Глаза котят, как и у Богини, смотрели вперёд и вверх в прекрасное ночное небо, раскинувшееся над ними. Со стороны могло показаться, что фигуры котят сделаны из камня.
До чего же странные были все эти существа на возвышении, да и сам этот дворец. И уже совсем непонятно было, где кончаются стены дворца и начинается потолок. Вместо потолка над залом богини раскинулась необъятная Вселенная со всеми её прекрасными видами далёких галактик.
Думан Бругер, тем не менее, успел отметить, что само пространство в этом необычном зале вытворяло шутки с его восприятием и сознанием. То ему казалось, что трон с богиней Бастет находится совсем близко к нему, и коту приходилось приподнимать голову вверх, чтобы разглядеть нижнюю ступеньку, то неожиданным образом трон и сидящие вокруг него котята виделись ему в далёкой дали.
– Белые первые берут слово, светлая Богиня Бастет! – неожиданно раздался молодой звонкий голосок сверху. И первый белый котёнок слегка шевельнул ушами. – Низкая Душа, сидящая в яме, не служит Творцу Света! Он не служит людям и даже себе! Он просто ненавидит Мир и всех окружающих. Какой тогда смысл в его существовании?
– Такую безнадёжную Душу невозможно исправить! – вдруг раздался второй детский голосок откуда-то слева от трона. – Вероятно, страдания заставят эту Душу задуматься, осознать своё убожество и измениться к лучшему!
То, что речь сейчас шла именно о нём, Бругер сразу сообразил. Он даже попытался возразить в свою защиту, но в горле будто застрял горячий комок. Ему удалось выдавить из себя только короткий придушенный звук “М-яя…!”.
