От Романа ждали ходов. Дима явился ему помочь. Каждый ход активировал какую-то цепочку событий и вызывал реакцию у оппонентов в виде их ходов. Таким образом все закручивалось, и позволяло дольше существовать. Да, ставки были на столько высоки. Это было что-то вроде записи, и являлось примером твоего поведения, на всякий случай. "Всякий" случай наступил. От Романа ждали хода, какое-нибудь новое "па". Но проблема была в том, что в конце концов, все неизбежно скатывалось в противостояние, полное коварства и жестокости. И Роман первым делом поспешил "взорвать" небо за окошком. Сразу же появились какие-то полоски и линии в оконном проеме – кто-то не понял его нигилизма, и увидел в этом какой-то смысл. Бутылочный друг-Дима, засмеялся, но глаза погрустнели. Роман глумился над этой игрой, как только мог, "совершая" глупые и смешные ходы. Но долго это не продолжалось, все быстро поняли, что он намерен им все только портить и перестали обращать на него внимание, благодаря чему, пропали из внимания уже самого Романа. Зато его привлекла табуретка. Боковым зрением наш герой заметил силуэты, они двигались пугающе быстро и крутились склонившись вокруг этой белой, старой, сделанной под мрамор, табуретки. Неприятным эффектом было то, что стоило перевести взгляд, все исчезало. Роман распознал в одной из фигур – отца. Он тер пальцем по периметру крышки табуретки. С усилием. Цель была, понял Роман, покрыть ее кровью. Особенность видения и его содержание, вызвало тяжелое чувство. Силуэты появлялись несколько раз, с разной интенсивностью.
Родители что-то заподозрили. Явилась мать и стала спрашивать у Романа, что с ним. Это вызвало страшнейшее раздражение, мимика и голос казались пластилиновыми и липкими. Мама предложила поехать в больницу, Роман воспринял это как угрозу и хотел было поругаться, но сил не было, эмоции переполняли, ему хотелось просто накричать, но нужные слова на ум не пришли, и он стал просто молчать.
Роман лежал в прострации. Немногочисленные мысли в голове путались и вязли. Во рту появилось неприятное чувство – длинный волос раздражал язык. Роман пытался убрать его зубами, тер языком о небо, но это только усилило раздражение. Волос начал потихоньку впиваться в язык, разрезая его. Роман встал и подошел к зеркалу в прихожей, открыл рот и посмотрел. Никакого волоса конечно не было. Надо было отвлечься, просто лежать стало не выносимо. Он решил посмотреть телевизор.
Роман пошел в зал, и включил телевизор. Перед этим решил выйти на балкон – покурить. Голова соображала плохо, и он замешкался. Тут к нему обратился отец: "Что потерял? Куртку? Вот она"– указал он на стол. На нем и вправду лежала смятая куртка.
