Библиотекарша «Декамерон» у меня отобрала, да еще пригрозила сообщить в школу и отцу, какими книгами интересуюсь в шестом классе: все, мол, в таком возрасте о межзвездных полетах читают да путешествиях, а этот – бесстыдник!
Я тоже читал о полетах и путешествиях, но страх как хотелось разузнать подробности о соловье в руке юной Катерины, которого обнаружил, пролистнув несколько недозволенных страниц.
***
«Ну почему! Почему нельзя?!» – шмыгал я носом, возвращаясь домой.
«А ты возьми без спроса…» – проявился участливый шепоток за левым ухом, или в самом ухе.
Я удивился, затем отмахнулся.
Затем понял, что это за шепот такой, поскольку был на ту пору достаточно начитанным – это было мое нехорошее второе «Я», которое постоянно подбивало на разные гадости, о которых я никому не мог рассказать, потому что было стыдно.
«Возьми… – настаивал шепоток. – В той книге много-много интересного…».
«Нельзя!» – упирался я.
«Нельзя… – соглашался шепот. – Но если очень хочется – значит, можно. Ты победишь желание, лишь исполнив его…».
Долгие семь дней я боролся с шепотом, старался его не слушать.
Я решил, что никогда ТАК не сделаю, потому что настоящие пионеры не берут чужого без спросу. А еще они воспитывают в себе силу воли.
***
На следующие выходные я пришел в библиотеку, твердо решив не смотреть в сторону «Декамерона».
Я считал себя настоящим пионером, и не смотрел.
Но, следуя навязчивому шепотку за левым ухом, ноги сами привели меня к запретной полке.
Опасливо озираясь, я отчаялся шагнуть за грань.
Я выдернул заветную книгу, шмыгнул в темный закуток и сунул толстенный желтый том в склизкой суперобложке за пояс.
А, поскольку, в ту пору я фигуркой походил на мультяшного Маленького Принца, то фолиант из серии «Библиотека всемирной литературы» выпирал из-под пиджачка, превращая воришку в беременного карлика.
Книгу обнаружили и нещадно изъяли, а меня, покусившегося на запретный плод, позорно отлучили от библиотеки.
Потом в школе на линейке позорили. Пришлось дать «честное пионерское слово», что больше никогда-никогда ничего-ничего чужого брать без спроса не буду.
Меня простили, но липкий осадок от того шепотка остался.
***
Словно ниточка сладкой слюны он тянулся за мною сквозь годы, подленько нашептывая, что если НЕЛЬЗЯ, но очень хочется, значит – МОЖНО.
Он подбивал на мелкие гадости, которых уже не помню.
С каждым разом преступать грань становилось все легче.
К счастью, дальше стыдных мыслей дело не заходило.
