Велиал щелкнул пальцами – мрак разжижился, стал молочно-серым. Будто добавили яркости.
Демон кивнул, чтобы я шел за ним.
Он ступил на первую ступеньку, затем на вторую.
Я нерешительно двинулся следом. Ми ступали медленно и осторожно.
***
– Ты все еще боишься? – спросил Велиал, когда я застыл перед очередным поворотом: впереди было темно, воняло гниющей плотью.
«Все, кто прибыли в шарах, идут этим путем?» – вместо ответа подумал я, чтобы отсрочить жуткое путешествие.
– У каждого свой путь. Как и жизнь. Как и причины, которые привели к Лучезарному.
«А у меня, значит, путь сквозь вонючую нору?».
– Это ТВОЙ личный путь, – серьезно сказал Велиал, будто объясняя непослушному ребенку известное правило.
Затем улыбнулся, хлопнул по плечу. – Да ладно.
Мне стало неудобно, будто передо мною человек. И не чужой, а уважаемый, возле которого стыдно быть слабым и пугливым.
Я собрался с духом и пошел дальше.
Ступени неожиданно закончились. Мы оказались в жутком тоннеле. Велиал опять взял меня за руку и повел за собой.
Мне было страшно. Чудилось, что на залитых кровью стенах висят черепа с червяками и летучие мыши, под сводом – гирлянды чудовищ с блестящими глазами, которых я едва не касаюсь головой.
Я чувствовал, как нас окружают прозрачные огромные привидения, а в ответвлении, вроде небольшой комнаты, стоит скелет, на столе лежит отрубленная голова и топор, глянцевый от засохшей крови, с прилипшими волосками и осколками раздробленных костей.
Пробираясь мимо этого ужаса я брезгливо касался рукой стены, боясь очередной раз спотыкнуться и показать свою слабость.
***
Внезапно, за очередным поворотом, забрезжило сияние.
Резко – ослепляющим фейерверком! – мир взорвался, обрел краски и звуки. Меня укутало мягкой теплой волной.
Я обнаружил, что иду с Велиалом в толпе таких же правдоподобных фантомов, ничем не отличимых от реальных людей. Не иду, а парю над мозаичным мраморным полом по широкому коридору, стены которого украшены великолепными картинами известных мастеров.
«Это подлинники?»
– Химеры, – ответил Велиал. – Голограммы, по-вашему. Даже в музеях подлинники – редкость.
***
Мы скользнули в широко раскрытые ворота, охраняемые двумя инкубами в рыцарских латах и голубых плащах. Такие же плащи, но разных цветов, появлялись на плечах у каждого входящего: большинство серых, реже желтые, голубые, зеленые; совсем редко – синие, одиночные – фиолетовые. У меня появился серый плащ.
Мы зашли в Амфитеатр, пространство которого было убрано черным и красным. На полотнищах проступали огненные знаки Креста беспорядка. На арене возвышался перевернутый крест. Из невидимых динамиков звучал Бетховен.
