Опять я что-то не о том… Опять меня занесло!
Наконец я улучшил момент и спросил Виктора о его сыне. Очень уж мальчишка у него интересный, помню, рос. Весь в отца! Я того Мишку и сейчас хорошо помню. Ох, и бедовый был парень! Даже взрослому мужику не всегда удавалось понять некоторые его почины!
Как-то раз, когда мы с Виктором учились в ленинградской артиллерийской академии, а поступал он туда из Забайкалья, его Мишка задумал на выходные слетать к оставленным в Улан-Уде друзьям. Такое путешествие надо себе ещё представить! А вернее, его и представить невозможно! Как это слетать? Восьмиклассник! Без денег! Без документов! Без билетов! Через все рубежи, контроли и запреты…
Казалось мне и тогда, и теперь, – ну кто его при всех перечисленных обстоятельствах мог пропустить в самолет? Кого и как он уговаривал или обманывал? Где прятался? Что объяснял для того, чтобы наземные службы, экипажи, всякие контроли, словно, под гипнозом распахнули пред ним непреодолимые для обычных людей препятствия? Невероятно! Просто невозможно в это, зная все трудности перелёта, поверить!
Но Мишка слетал! Слетал, как и задумал! За выходные! Туда и обратно! Правда, вернулся с небольшим опозданием, уже в понедельник. Туман, оказалось, подвёл, нелетная погода. Однако и это Мишка предусмотрел, потому родители не спохватились, не взволновались. Они же на все сто были уверены, будто их сын все выходные дни и ночи провёл в гостях у хорошего товарища на другом конце Ленинграда. Сотовых телефонов тогда не было – попробуй, проверь!
Теперь же, как сообщил мне Виктор, Мишка давно окончил политехнический. И уже даже начальником участка на одном из московских оборонных заводов вот-вот обещали поставить. Должность, в общем-то, немалая… Хорошо всё складывалось! А он вдруг переметнулся в сварщики. Да ещё не на своём заводе, поскольку там главный инженер посчитал Мишкин пассаж за предательство. «Что же с предприятием станет, если все руководящие кадры в рабочие подадутся? – искренне возмущался он. – Ответственности побоялся! За длинным рублём погнался! Учила тебя страна, учила… Деньжищи большие на тебя тратила, а ты – в рабочие! И ведь не стыдно?» А Мишке стыдно и не было, потому он напористо отбивался:
– А почему стыдно быть рабочим? Я своей стране в таком качестве еще больше пользы принесу, чем начальником участка! А, может, даже больше, нежели вы!
Это Мишка, разумеется, зря сказал, завёлся, но в остальном он хорошо знал, что делал. Ведь поначалу даже жене своей не открылся – не стал лишний раз её напрягать. Только ведь Галина, жена его, всё равно обо всём проведала. Сердцем своим бабьим почуяла перемены в Мишке. Правда, по собственной ошибке все стрелки на баб перевела. Как так? Почему ее суженный стал чаще дома бывать по выходным? Почему больше времени с детьми проводит? Почему не убегает на завод чуть свет, и не возвращается позже всех? Что-то здесь не так! И учинила Мишке допрос с пристрастием. Он понял, что не удалось любимую жену уберечь от лишнего напряжения, стало быть, скрывать содеянное дальше, смысла нет. Но семейное напряжение всё равно повысилось! Хотя Галина, как узнала, что ее супруг теперь простой сварщик, так и расхохоталась.
