Так что же, может, Пушкина и впрямь следует поискать в могиле Дюма? Конечно, если он и из нее куда-нибудь не ушёл!
11
Дина утерла глаза и нос передником, который не сняла, поскольку всё равно никого не будет, никто сегодня уже не придёт, но за телеведущей внимательно следила. И всё ждала, когда опять покажут Сергея. Только всё время показывали других. Как будто Сергей остался нужен одной лишь ей.
Странно, но именно теперь, а не тогда, он стал ей действительно нужен. Почему же раньше она решала всё наоборот? Почему тогда ее сердце ничего не подсказало? Да только потому, что он не был нужен ее сердцу!
Ах, да! Сергей утверждал, будто любовь возникает не в сердце, а в душе. Но какая всё-таки разница, где она возникает? И не любовь теперь у нее. Теперь у нее разочарование. Даже не в том, что не поехала тогда с Сергеем. Даже не в том, что столь сильно ошиблась в своём будущем. Даже не в том, что теперь с ним наверняка ее подруга Светка. Это она его жена. Жена Героя Советского Союза. Внушительно звучит! Жена Героя!
Да! Дело даже не в том. Просто Дина сама по себе давным-давно не чувствовала себя счастливой. И вообще, теперь она не могла даже вспомнить, была ли когда-то счастливой? Видно, не была, раз не может этого припомнить. Счастье бы ей обязательно запомнилось. А так… Что так? Разве она была несчастной? Тоже ведь нет! Всё не то! Всё не так!
Всё было как у всех! Никто не завидовал мне, но и я никому не завидовала. До этого вот проклятого «Новогоднего огонька» по телику. А теперь вместо праздника полный душевный разлад. Сначала хотелось плакать, теперь хочется выть. Гоню все воспоминания, а они опять наплывают и душат меня. Уж лучше бы снова показали Сергея. Подумать только, Герой! Но ведь не генерал! Вон, Леонов рядом с Гречко сидит, тоже улыбается, лопоухий до невозможности, так он вообще дважды Герой! И генерал вдобавок. И что? Интересно, он-то счастлив?
Леонов, разумеется, свои награды заслужил честно. А стал ли он от этого счастливым? Кто же знает? Он многого в жизни добился. У него были не только победы всего нашего славного космического братства, но и его личные, значит, хотя бы после них он бывал счастлив.
Конечно, был! Это уже потом всё забывалось день за днём, а счастье постепенно скатывалось до нуля. А впереди появлялись новые трудности, новые их преодоления, новые победы и тогда он снова, конечно, становился счастливым.
Ещё бы! Первым человеком выйти в открытый космос! В ту жуткую неизведанную холодную безвоздушную торричеллиеву пустоту! Из неё уже никто не спасёт, если что-то! Например, оборвалась его верёвочка, единственная связь с кораблём, который и сам всего лишь большой кусок железа! Боже мой! Полный кошмар! Я бы ни за какие звезды не рискнула! Помню его рассказы, как не мог втиснуться обратно в корабль, как не сработали тормозные двигатели, потом система ориентации, как с товарищем оказались в пермской тайге в дикий мороз. А из скафандров, на Земле только мешающих, вылили по два литра собственного пота, оставшись мокрыми в простенькой одежонке! А пот пролили как раз от ужаса той чудовищно неблагополучной посадки. Помню, много чего у них не сработало, потому Леонов раз двадцать за полет лишь чудом оставался в живых. Но повезло! Я всё это помню. Он рассказывал как-то по телику. Но всё преодолел, всё победил, всё осталось в прошлом, значит, опять был счастлив!
