Денег мне платили за одну лишнюю фуру, груженную товаром, отправленную через государственную границу всего 3 доллара, меньше в 2,5 раза, чем стороннему студенту-курьеру за разовую поездку в пару часов по городу. При этом я должен был их еще дожидаться полгода и больше, с условием, что сам же добьюсь возмещения средств из госбюджета???? То есть, денег, полученных от покупателя, мне не полагается совсем? Жадность человеческая уже потеряла всякие границы. То есть, уже даже устраиваться в любое место простым курьером было несравненно выгоднее, чем продолжать совмещать здесь должности директора и главного бухгалтера. Чего же теперь удивляться, что по ночам меня мучили кровавые кошмары? И так иногда уже ручки дрожат от напряжения мелкой дрожью, так как зарплата не покрывает суммы любой возможной ошибки.
Но все это лирика. Замену мне никто не ищет, да и нет на белом свете другого подобного идиота, который бы пришел на мой объем за мои деньги. Но почему-то никто вокруг не волнуется, пребывая в твердой уверенности, что только стоит сказать: «поработай еще месяц или другой по-братски» и я по прежнему буду приносить в клювике ежемесячно огромную сумму, от которой мне достанутся только жалкие крошки. И все снова будет хорошо, просто замечательно. Они что, думают, что я нахожусь под гипнозом? Нет, ребята, готовьтесь самостоятельно зарабатывать себе деньги, а не шарить по моим карманам. Как говорилось в популярной кинокомедии: «Если Ви хотите, что бы Кац работал на Вас как на себя, таки платите Кацу как и себе!» После увольнения я буду отдыхать пару недель, приду в норму, и с новыми силами начну оформлять конторку уже на себя лично. Дело привычное, знакомое, все наработанные связи у меня уже имеются. А там все то же самое, только уже для себя, любимого. При этом даже зубастые банковские акулы выглядят куда приличней таких вот «братьев».
Тут же в голову мне пришла идея, что рассиживаться больно не когда, пора собираться на работу. Жутко хотелось пить. Во рту — будто что-то гадкое сдохло. Я по-тихому пошлёпал босыми ногами на кухню и налил себе воды из фильтра. Похлебал — немного полегчало. Автоматически совершил все утренние процедуры, быстро проглотил завтрак, совсем не ощущая вкуса еды, завершив его чашкой крепкого огненного кофе. Когда я брился, то, отражаясь в зеркале, на меня смотрел темноволосый мужчина высокого роста с карими глазами. Обычная внешность, ничего примечательного, разве что усталый взгляд, повидавший множество разных, но в основном мало приятных вещей. Кажется, такой же взгляд должен быть у загнанной лошади, которую собираются пристрелить.
